— Черт-те что. Может, улетим уже.
— Это все же мои потомки, — отозвался Мишин прадед. — Мне любопытно.
— Мне тоже, — сказал призрак с золотой трубой в руке.
У меня начала кружиться голова, и я отвернула кольцо камнем наружу.
Со стороны кухни доносились шум, голоса, звон посуды и шипение масла. Гости готовили завтрак.
— Что там за столпотворение? — Бондин пошел к арке.
— Слушайте, — сказала я, — может, уже поедем за Мишей?
— Конечно, поедем, — сказал он не останавливаясь.
— Вдруг они успеют пожениться, — настаивала я, семеня за ним следом.
— Будем надеяться, что нет.
— Хотя, конечно, Миша может сразу развестись.
— Угу, — невнятно буркнул Бондин не оборачиваясь. Но тон его голоса был такой странный, что я моментально заподозрила неладное.
— Ведь развод у ведьм быстро оформляется? — спросила я.
Он приостановился в нескольких шагах от арки и ответил:
— Моментально. — Потом слегка замялся и проговорил: — Как только ведьма скажет, что хочет развестись.
Я не сразу поняла, в чем тонкость, но потом до меня, кажется, дошло:
— А если муж захочет развестись?
Он сказал с сожалением:
— Развод может затянуться на годы.
— Может, поспешим в погоню?! — вскричала я. — Вы понимаете, что у меня жениха украли!
— Понимаю, — серьезно сказал он. — Не беспокойтесь. Я не дам вам остаться без жениха, — глаза его насмешливо блеснули.
Эх, жалко, магии у меня нет. А может, без магии его чем-нибудь стукнуть?
Но он уже вошел в распахнутые двери кухни, за которыми мужчины в белых рубашках или в пиджаках, кто-то даже в аккуратно завязанной черной бабочке, шумно готовили самые разные завтраки. Как будто в кухню набежали официанты.
— Дамы и господа, у меня небольшое объявление! — с порога начал Бондин, но потом осекся: — А где дамы, кстати?
— В столовой, — сказал Мордациус, с аппетитом уплетавший яишенку, сидя на барном стуле около кухонного рабочего стола. И крикнул в открытые двери кухни, которые выходили в маленький холл: — Дамы! Подойдите сюда!
В ответ на его слова в кухню примчались не дамы, а солонка, перечница, кусок сала, пачка сливочного масла и кетчуп. Все это прилетело и зависло над столом, за которым сидел Мордациус.
— Да я не о том! — пророкотал Мордациус, нахмурившись.
А маленький старичок, поедавший овсянку, радостно схватил кетчуп.
Прилетело две буханки белого хлеба.
— Не понимают, — пожал круглыми плечами Мордациус.
В кухне не было и следа от вчерашней бури и дождя, или что тут происходило. Зато были следы от сегодняшнего нашествия. Кожура от картошки, обертки от колбасы, крошки хлеба и разделочные доски украшали все поверхности.