— Конечно, лейтенант. Я даже ждала вашего звонка. В восемь часов меня вполне устроит.
Спокойная женщина, сказал он про себя. Умная. Такая из себя не выходит.
Когда он приехал домой, Элисон со свирепым взглядом сидела на кушетке и перешивала кайму на новом платье. Кошки сидели в ряд, глядя на нее круглыми изумленными глазами, а она на двух языках ругалась словами, которые не подобает употреблять даме.
— Молчи, — сказала она, в очередной раз уколола палец и вскрикнула. — Как я ненавижу шить! Все эти чертовы обобщения, дескать, любая настоящая женщина… О, черт! Противная нейлоновая нитка! Теперь я снова должна вдевать ее в иглу…
Мендоса взял у нее нитку с иголкой, с первого раза попал в ушко и вернул ей.
— Во всех приличных магазинах, — сказал он, — есть специальный отдел. За пустяковую плату вещь подгонят по фигуре. И ты еще обвиняешь меня в глупой мелочной экономии.
— Я знаю, знаю! Это какая-то епитимья — проявляется мой пуританский шотландский характер. Я постепенно привыкну, как и к другим вещам, которые я никогда раньше не могла себе позволить. О, проклятие!
— Если бы ты взяла наперсток, — сказал Мендоса, — то не кололась бы так часто.
— Для меня шить с наперстком — все равно, что управлять машиной в перчатках, одинаково неудобно. Ради Бога, уйди, не маячь перед глазами!
Мендоса взял на руки Бает, которая ласково ударила его по усам мягкой лапой.
— Вот теплое приветствие любви. Нежная жена стремится сделать дом счастливым и уютным для своего хозяина и господина. Когда, усталый от дневных трудов, он приходит домой… Guidado [35], осторожно, ты попадешь в Бает! — Он увернулся от диванной подушки, посадил на нее Бает и ретировался на кухню.
Здесь он посвятил себя приготовлению порции очень холодного и очень крепкого коктейля «Маргарита», занятию непривычному, поскольку сам не любил смешанные напитки, да и, в сущности, вообще не был любителем спиртного. Он поставил стакан в холодильник. Отмерил в шейкер ровно шесть унций текилы. Добавил две унции «трайпл сек» и четыре — холодного лимонного сока. Отколол шесть кубиков льда и положил их в электрическую мельницу. Оторвал бумажное полотенце и насыпал на него аккуратным кружком добрую щепоть соли. Положил лед в шейкер и тщательно все взболтал. В гостиной было тихо.
— Ну, наконец-то все, — сказала Элисон спустя секунд тридцать.
Мендоса достал из холодильника запотевший стакан, окунул его ободком в соль, перевернул, наполнил его и отнес жене. Она облизывала израненный палец, рядом лежало законченное платье.
— Amante! — сказала она. — Для начинающего ты сделал очень неплохо. Как раз то, что я хотела… Ты хочешь меня напоить? Очень крепкий коктейль. Сам не хочешь?