Дворец, в котором сейчас обосновался Кен-Гизар, был построен четыреста лет назад, и вовсе не для того, чтобы в нем разместилось посольство Островов. Однако ж предшественник Кен-Гизара купил его, перестроил внутреннюю часть и заложил сад, уступавший царским садам только размерами и разнообразием. Вот в этом саду, в павильоне, чья легкая крыша покоилась на резных колоннах из розовой сосны, посланник Священных островов принимал своих гостей. А поскольку у собравшихся не было желания, чтобы содержание беседы разнеслось дальше этого ажурного летнего павильона, то вместо музыкантов и танцовщиц их окружали бородатые стражники-сокты. «Надежные, как ясеневое древко» — по выражению Кен-Гизара. А снаружи посольство охраняли Алые Бренелара. Можно было надеяться, что тайный совет действительно останется тайным.
— Есть предположение, — осторожно начал посланник, что царь Фаргал, вернувшийся из Реми, уже не тот царь, что выехал из столицы тремя неделями ранее! Прошу всех высказываться, господа мои!
— Сильное заявление, — пробормотал Гронир, чувствовавший себя немного не в своей тарелке в присутствии аристократов, коими он считал посла и Советника Саконнина. — И многозначительное! А что полагает благородный Советник Трона?
Хитрые поросячьи глазки бывшего Алого остановились на длинном лице Саконнина.
— Поддерживаю! — отозвался тот. — Полагаю, царь околдован! Шотар?
— Я видел, каким он вышел из Ремийского замка! — буркнул воин. — И я видел сам замок! Да, такое возможно!
— Кайр? — спросил Кен-Гизар.
— У меня не было возможности поговорить с царем с тех пор, как мы покинули крепость! Он отказывает мне в аудиенции, хотя есть нечто, о чем я должен сообщить лично императору!
Чувствовалось, что тысяцкий обижен. Царь не должен так поступать со своим старым соратником!
— А скажи мне, тысяцкий, — вкрадчиво спросил Гронир. — Как вышло, что ты оставил царя в опасности?
— Не отвечай, Кайр! — быстро вмешался Шотар. — А ты, Управитель, держи рот на запоре, если ни хрена не знаешь!
— Я только спросил! — пробормотал Гронир.
Шотар был одним из немногих, чье превосходство бывший Алый признавал безоговорочно.
— Ага! Спросил, не предатель ли он?
— Да ладно, успокойся! — пробурчал Гронир.
— Я могу объяснить! — вмешался самериец.
— Обойдемся! — отрезал капитан. — Я сам…
— Нет уж, я объясню! А остальным невредно будет послушать!