– Значит, действует, ха, волшебная сила искусства? – Игорь откровенно веселился.
– Да кто его знает. Она в целом совершенно не дура. Удивительно, но она даже не матерится. Однажды я болтал с одним мужиком, ну, в ее присутствии, и у меня проскользнуло слово «перлюстрация»! Ну, обычное ученое слово, там, проверка корреспонденции и все такое. Так вот, она встала и вышла. Видимо, посчитала его верхом разврата и крайне неприличным!
Кстати, насчет Третьяковки. Знаешь, совершенно неожиданную реакцию у нее вызвал «Черный квадрат». Пока я ей втюхивал что-то про Малевича, она смущенно прыскала, краснела, бледнела, на секунду отворачивалась, закрывала глаза ладошкой, опять прыскала, но все равно продолжала рассматривать картину. Такое ощущение, что я ей показываю не всем надоевший холст, а как минимум жесткую немецкую порнуху с участием, ну-у, покойного Фрейда и танзанийской зебры! Если рассуждать по Фрейду, отчего девочка так конфузилась и стеснялась, то маразм Малевича должен был бы нести какие-нибудь фаллические намеки. А «Черный квадрат» на что может намекать? Ну, максимум при богатой фантазии его можно принять за задницу. Негра.
– Ладно, ладно, не плачь, ну ты-то ей хоть периодически впердоливаешь?
– Да ты чего?! Это же какой-то инцест получается! Она же для меня теперь то ли дочка, то внучка, то ли сестра. Незаконнорожденная. Вот в цирке были два раза, это – пожалуйста. В парке Горького – на колесе обозрения. На Останкинской телебашне. В консерватории – на Шумане. Всякие презентации, вернисажи, выставки – без счета. Жалко ее. У нее, считай, детства-то не было. Чего она в жизни видела, кроме прополки картошки и чужих пиписек?! Сам не знаю, с какого перепугу я стал такой чувствительный. Думаю, от многолетнего пьянства нервная система ёкнулась к чертям и тянет меня на всякие сентиментальные маразмы!
Да, вот вчера ходили в Дом музыки. На «Евгения Онегина». Какая-то провинциальная труппа гастролировала. Первый акт закончился, она такая взбаломошная, в буфет, прыжками. Глаза дикие, эклеры в рот пихает и, припрыгивая, лопочет: «Здорово! Коля, миленький, умоляю, не рассказывай, что там дальше будет! Жуть, как интересно!»
Пиндец! По-другому не скажешь.
– Да-а, Коль, по-моему, тебе явно надо жениться.
– На ней, что ли?! На Веронике?! Я, конечно, дебил, но не до такой же степени! – Я закурил сигарету.
– Ну почему обязательно на ней… Мало баб, что ли?
– Да кому я нужен? Во-первых, я уже старый пердун. Потом у меня тараканов в голове больше, чем в лесах муравьедов. Южноамериканских лесах, конечно. Не-е, на своей личной жизни я уже написал жирное матерное слово.