(Если не брать в расчет Платона Хамдаева, конечно. Но о Платоне Игорь старался не думать.)
Он ощущал себя чем-то вроде порождения ада, почти дьяволом. Но даже дьяволу не нравится одиночество. И Келлер стал искать таких же одаренных, как он сам. И нашел. И сумел собрать их вместе, подчинить одной общей цели — выживанию. Он называл их партнерами, но они считали его своим начальником, боссом, первым среди первых. По сути, это так и было. Он умел и знал больше, чем они все, вместе взятые. Он был не только самым одаренным из них, но и самым умным. Он научил их, как можно подчинять людей, оставаясь в тени. Пользоваться их деньгами, благами, жизненной энергией.
Люди, которых они выбирали, часто оставались калеками, а то и просто умирали. Но Келлеру не было их жалко. Разве может лев жалеть антилопу? Антилопа создана лишь для того, чтобы насыщать льва.
Но создание организации не было его главной целью. Все эти годы он думал о том, как вернуть Нику. Он перепробовал множество способов и рецептур, которые почерпнул из старинных волюмов и книг современных «духовных учителей и целителей». И все это оказалось бесполезным. В конце концов Игорь понял, что «духовные учителя и целители» (даже когда они не шарлатаны) обладают способностями несоизмеримо меньшими, чем его собственные. Так что если он и может на кого-нибудь рассчитывать, то лишь на самого себя.
И теперь у него появился шанс. Игорь не до конца верил в чудодейственную эффективность головоломки Чивера — старинные книги часто врали, вернее — врали их авторы.
И все же он не сомневался в том, что подобный артефакт вполне может существовать. Головоломка Чивера или еще что-нибудь… Он знал, что своей необычностью, своими способностями обязан каким-то таинственным силам, которые действуют в этом мире — подспудно и скрыто. Время от времени эти таинственные силы воплощаются в людях, которых принято называть экстрасенсами, а в былые времена называли магами. Так гегелевский Абсолютный Дух воплощается в этносах и народах.
В кармане у Игоря зазвонил мобильник. Он быстро достал трубку и ответил на звонок.
— Слушаю… Что? Птичник?.. Я скоро буду.
Келлер убрал трубку в карман и посмотрел на бледное, худое, почти прозрачное лицо Ники.
— Прости, моя любимая, — с нежностью проговорил он. — Я должен отлучиться по делам. Но я скоро вернусь. Вернусь с кулоном и тогда…
Не закончив фразу, Келлер наклонился и поцеловал Нику в губы. Затем поднялся со стула и быстро вышел из палаты.
В коридоре он наткнулся на главврача. При виде Келлера грузный властный доктор стушевался и робко проговорил: