— Да, знаю, но не в этом дело. Блох сейчас прощупывает тебя. Старик, он уже несколько лет готовит тебе ловушку. Только попробуй кинуть его — и ты не отвертишься. Он-то выберется, а ты нет.
Райдер молчал. Он не мог вынести того, что Блох — сержант в отставке Филипп Блох — отправил к нему Отиса Рэймонда как своего посыльного. Проныру, черт побери! Какой-то наркоман дает ему, сенатору Соединенных Штатов Америки, советы!
— Не парь Блоху мозги, парень. Ты что-то задумал, признайся ему.
Райдер почувствовал, как кислый кофе жжет желудок, и вновь на него накатила волна презрения к Рэймонду, Блоху и ко всей той перевернутой жизни, которую они воплощали. Они были вместе во Вьетнаме — или, точнее, в одно и то же время. Проныра, Блох, Райдер. И никак не забыть о Мэтью Старке, как он ни пытался это сделать. Из них четверых только Райдеру удалось уйти от общего прошлого. Он оставил позади все, что случилось во Вьетнаме, все, что он делал и видел там, все, что сделал Вьетнам из него. Он был лейтенантом, командиром взвода, а Блох служил в его взводе сержантом. Старк был пилотом, а Отис Раймонд стрелял из дверей его вертолета. Все они, исполнив свой долг, остались в живых.
Райдер, как и остальные, понимал трагизм их жизни. Даже лучше остальных, как ему казалось. Но зачем зацикливаться на том, что невозможно изменить? Почему не пойти дальше? Люди, подобные Отису Рэймонду, продолжавшие жить войной и позволявшие ей разрушать их души, вызывали у него неприязнь. Но Отис, по крайней мере, не скулил и не жаловался, в отличие от многих других. У Райдера никогда не было ничего общего с людьми, с которыми он служил и которыми командовал. Большинство из них происходили из самых низов американского общества и оказались во Вьетнаме вовсе не потому, что верили во что-то или понимали, за что сражаются. Просто у них не нашлось другого выхода. «У меня были неприятности, — как-то раз объяснил ему Отис, — и судья сказал — либо ты пойдешь в школу, либо на войну, либо в тюрьму». Но Райдер происходил из древнего аристократического рода, жившего в центре штата Флорида, его отец был сенатором; так что служба во Вьетнаме являлась для него делом чести, а если учесть общественное положение отца, то и долгом.
— Что еще Блох хочет от меня? — спросил Райдер, проклиная себя за вдруг охрипший голос. Обычно его самоуверенность, которую некоторые принимали за высокомерие, помогала подавить страх.
— Все, чего он сможет от тебя добиться, Сэм.
Он едва не прикусил нижнюю губу, но сдержался.
— Что ему известно?
Отис пожал плечами.