Гэбриел встретил нас не слишком радостно, но помог перенести покупки в дом.
– Тебя ждет чай, – сказал он, поднимаясь с кучей пакетов в мою комнату.
Я с радостью направилась в кухню и, вспомнив по пути о хороших манерах, обернулась, чтобы еще раз поблагодарить Брук, но ее и след простыл: наверняка развешивает по плечикам сегодняшнюю добычу.
Горячий сладкий чай с первого глотка вернул меня к жизни. Я не успела осилить и полчашки, как Гэбриел уже вернулся и сел рядом.
– Понравилось в Виндзоре?
Я принялась старательно дуть на чай, чтобы не выдать себя поспешным ответом.
– Брук в магазинах как рыба в воде. Прости, но кажется, карте нанесен серьезный ущерб, – попыталась я перевести разговор.
– И все-таки как тебе Виндзор?
Я промолчала.
– Ладно. Я знаю, что вы ездили в Лондон.
Я заерзала на стуле. По бесстрастному лицу Гэбриела было непонятно, о чем он думает.
– Да. Мне очень стыдно, но я не хотела расстраивать Брук. Нам ничего не угрожало, – начала оправдываться я.
– Знаю. Я следил за вами.
– Ты следил за нами?
– Неужели ты думаешь, что я мог выпустить тебя из поля зрения?
В глазах Гэбриела сверкнули хитрые огоньки: он явно ждал моей реакции.
– А-а… почему ты просто не поехал с нами?
– Хотел, чтобы вы провели время с Брук. Вы примерно одного возраста. По крайней мере, с виду, – шепотом добавил он. – Я решил, вам надо познакомиться поближе и, может, даже подружиться.
– Мечты-мечты… Брук явно от меня не в восторге, – ответила я, вцепившись в ручку тяжелой белой чашки.
– Но тебе ведь нужна была одежда, а от меня в этом деле мало пользы. Брук, кстати, водила тебя пить чай, а это хороший знак.
Гэбриел улыбнулся, и я растаяла.
– Может, и так. Она даже немного пооткровенничала об отношениях с Джоной. Рассказала, что вампирам нельзя быть с себе подобными, иначе они убьют друг друга. – Мне было любопытно, как он на это отреагирует.
Немного подумав, Гэбриел ответил:
– Брук права. Если один вампир пьет кровь другого, у него начинается что-то вроде лихорадки. Кровь смешивается, и вампиры тянут друг из друга силы. Они оказываются связаны навсегда. Пока один из пары не скончается, второй ни с кем и не испытает подобного наслаждения.
Гэбриел ссутулился и мрачно уставился в окно, о чем-то размышлял.
– Да уж, ответ прямолинейный.
– Ты задала прямолинейный вопрос.
Гэбриел поймал мой взгляд и целую вечность смотрел мне в глаза. Как же мне хотелось нырнуть в его зрачки, свернуться там где-нибудь в укромном уголке и уснуть.