— Полагаю, что да, — сказала Элисабета. — Слова солдатские здравы.
— А как же ангел? — Томми разглядывал пустое место в пустыне. — Что случилось с ней?
— Если пускаться в догадки, — взяла слово Эрин, — я бы сказала, что она и Иуда были вознесены вместе.
— Ему бы это понравилось, — заметил Томми.
— Я тоже так думаю.
Эрин сплела пальцы с пальцами Джордана. Тот сжал руку чуть крепче.
— Но отсюда следует, что мы остались тут без ангелов. Разве не должен был хоть один из них благословить эту книгу?
— Быть может, они уже сделали это, — Эрин повернулась к Бернарду. — Небо снова ясное.
Кардинал нашарил под рваными одеяниями доспехи и рванул за молнию так, будто хотел оторвать ее напрочь. Наконец открыв ее, извлек Кровавое Евангелие. И поднял на трясущихся ладонях с тревогой во взоре.
Том в кожаном переплете выглядел ничуть не изменившимся.
Но все они знали, что истина заключена внутри.
Поднеся книгу Томми, Бернард с виноватым видом благоговейно вложил ее в руки мальчика.
— Открой. Ты это заслужил.
Вот уж действительно.
Сев на пятки, Томми положил книгу на колени. Одним пальцем медленно приоткрыл обложку, словно страшась того, что она может явить.
Эрин заглядывала ему через плечо с таким же беспокойством, с отчаянно колотящимся сердцем.
Томми опустил открытую сторонку обложки на колено, явив взорам первую страницу. Изначальный рукописный отрывок теплился во тьме мягким сиянием, четко прорисовывающим каждую букву.
— Тут ничего нового, — смятенно, жалко проронил Бернард.
— Может, это означает, что все закончилось, — предположил Джордан. — Нам больше ничего не надо делать.
Если только…
Эрин знала, что это не так.
— Переверни страницу.
Облизнув верхнюю губу, Томми повиновался, перелистнув первую страницу и открыв следующую.
Она была все так же пуста — а затем проступили темно-алые слова, пробежав по ней тонко начертанными строками. Эрин представила, как Христос выписывал греческие буквы, макая перо в собственную кровь, дабы донести эту чудесную благую весть.
Страница стремительно заполнялась строка за строкой — их было куда больше, чем первый раз, когда книга явила свое послание. Строки сложились в три кратких стиха, сопровождаемых заключительным посланием.
Томми протянул книгу Эрин.
— Вы ведь можете это прочитать, правда?
— Конечно, может, — Джордан положил ей руку на здоровое плечо. — Она ведь Женщина Знания.
В виде исключения Эрин не почувствовала желания поправить его.
Аз есмь.
Едва она взяла книгу, как странная сила хлынула в нее от обложки через ладони. Слова воссияли перед ее взором ярче, словно прочесть написанное здесь было предначертано ей от века. Внезапно Эрин охватило ощущение, что книга и написанные здесь слова принадлежат только ей.