Синап остановился в изумлении.
Белого здания там не оказалось.
Он дернул узду и помчался вперед.
Серые, полуразрушенные, прокопченные стены. Пахло недавним пожарищем, кругом никаких признаков жизни... Что случилось? Неужто в самом деле?..
Синап повернул коня. Ему не хотелось смотреть на зловещий призрак: он стиснул зубы и молчал.
Отряд помчался дальше. Ночь веяла прохладой, невдалеке светился шалаш полевого сторожа. Неожиданно перед его костром выросла могучая лошадиная грудь, вся в отсветах пламени, и громкий грудной голос зыкнул из потемок:
— Эй, человек божий, покажись!
Сторож — рослый турок с пистолетами за поясом — подошел, держа руку козырьком над глазами и силясь разглядеть что-нибудь во мраке. Лошадиное фырканье и строгий голос смутили его, он хрипло и робко прокричал:
— В чем дело, господа?
Конь ступил еще ближе. Синап сверкнул на сторожа глазами:
— Мы ищем Хасана Кьойли Исмаила, — он живет где-то здесь поблизости, — не совсем уверенно выговорил Синап и толкнул коня.
— Он тут жил, но уже не живет...
— Почему?
— Не знаю, эфенди, тут был бой с аскерами...
— С аскерами?
— Да, эфенди... Тому три месяца.
— Да из-за чего же? — Синап чувствовал, что вопрос был излишен, — все было ясно как день.
— Да... царским недругом был он, сказывают... не хотел платить дань султану.
— Вот как, — заметил Синап, будто пораженный неожиданностью, — мыслимо ли?
— Якшался, говорят, с разбойниками; взяли да и вызвали аскеров.
— А потом... что было?
— Начался бой, сильный бой... бились два дня.
Синап слушал, стиснув зубы. Он был доволен, что дружина, засевшая в кустах ежевики при дороге, не слышала разговора.
— И его убили?
— Привезли пушку и подожгли конак. Его люди сдались, а ему отрубили голову. Вот как.
Синап прекратил расспросы. Сторож прибавил:
— И семью его тоже всю как есть истребили...
Синап повернул коня и потонул во мраке.
Цокот конских копыт глухо отдавался в тишине. Синапу все мерещилась тень сожженного конака, высокие чинары и ряд стройных тополей вдоль дороги. Но вот перед ним сразу открылась широкая румелийская равнина.
Возвращаясь, Синап двинулся на ближайший Тополовский перевал, но он оказался занятым султанскими войсками и жандармерией. Синап подался назад и проехал по дороге Белая Церковь — Хвойна — Эгри-дере. Было ясно, что за ним следят, что султанские слуги идут за ним по пятам и подстерегают его, что ему расставляют ловушки, как дикому зверю.