Она и Люцифер обменялись краткими комментариями, когда он торжественно шествовал за ней в поисках грязи. Рассматривая результаты кошачьей деятельности, Жаклин должна была признать, что могло быть и хуже. Ей следовало сделать что-нибудь вроде кошачьего туалета или удостовериться, что Люцифер находился снаружи. Она могла поклясться, что он был снаружи. Как, черт возьми, он…
— Ух-ох, — вырвалось у Жаклин. Она дотянулась до сумочки и вытащила из нее лак для волос.
Кабинет был в точности таким, каким она его покинула. Оставив переднюю дверь открытой на случай, если ей придется спешно отступать, Жаклин осторожно открыла дверь на кухню.
Взломщик и не пытался скрыть факт своего пребывания здесь. Блюда были вымыты и убраны, но брызги на плите привели ее к мусорной корзине и пустой банке из-под тушенки, которой там не было, когда она уходила из дома. А еще в тарелке Люцифера лежала еда.
Люциферу не нравился этот вид кошачьей еды, ему хотелось другого.
— Съешь это, — сказала Жаклин. — Подумай о голодающих уличных кошках.
Она поставила лак для волос на письменный стол, развернула бумажные полотенца и занялась лужей в соседней комнате.
— «Небо голубое, и высоко вверху, — пела Жаклин, действуя полотенцами. — Молодая луна…»
Не было никакого ответа, за исключением ворчания, доносившегося от Люцифера, у которого, очевидно, вовсе не было музыкального вкуса.
Ее посетитель мог снова прийти и уйти, но Жаклин сомневалась в этом; слишком рискованно проникать в дом незамеченным. Выходить из него — только удваивать риск. Возможно, он сейчас спал. Вероятно, у него была трудная ночь.
Жаклин бросила грязные бумажные полотенца в ведро для мусора и вымыла руки. Затем она заметила, что одна из бутылок со спиртным на столе была передвинута и оставлена — преднамеренно — на некотором расстоянии от других. Некто прочертил на ней жирную линию карандашом. Теперешний уровень янтарной жидкости был на сантиметр ниже прежнего.
Жаклин ухмыльнулась.
— «Милый мой, вернись ко мне», — замурлыкала она.
Люцифер огрызнулся. Напевая, Жаклин поднялась по лестнице на второй этаж.
Было трудно собрать слушателей, но Жаклин могла предвидеть даже еще большие трудности в том, чтобы удержать их в тот момент, когда они поймут, что она затеяла. Некоторых из участников удалось заманить на вечеринку тем, что могло быть названо только словом «обман»; если бы они решили уйти, у нее не было прав задерживать их.
Жаклин сделала все, чтобы Билл Хоггенбум прибыл первым. Когда он вошел в гостиницу, то застал Жаклин и ее помощников, переставлявших мебель.