, а затем вернуться обратно на премьеру, так что она не была уверена, когда снова увидит Кейна после сегодняшнего вечера, и поэтому намеревалась насладиться каждой секундой. Кейн принес вниз в гостиную свое одеяло, и они собирались просмотреть все фильмы про «Мстителей» по порядку, начиная с «Халка». Бобби подозревала, что они не продвинутся дальше «Железного человека», прежде чем не начнут клевать носом или целоваться.
Звякнула микроволновка, и Кейн высыпал попкорн в миску, выругавшись, когда обжег пальцы. Из кухни доносился небольшой запах гари — очевидно, он передержал его в печи. Застенчиво он преподнёс его Бобби.
— Так, вот попкорн. Диетическая кола пойдет?
— Ага.
— Нужно что-нибудь еще?
— Не думаю. — Бобби нахмурилась.
Кейн присоединился к ней и натянул одеяло им на ноги.
— Что не так? Ты какая-то притихшая.
Кое-что было. Весь день у нее были странные ощущения. Чувство, что она что-то забыла сделать, непреодолимое на-кончине-языка ощущение, от которого она никак не могла избавиться. Все, о чем она могла думать, — это мучительное тревожное волнение, что каким-то образом Кентону Миллару всё сойдет с рук.
— Наверное, я просто устала, — наконец, ответила она.
Он ни на секунду на это не повёлся.
— Или…?
Бобби беспокоилась, что высказав вслух свои мысли, они материализуются и станут реальными, но это начинало сводить ее с ума. Прошлой ночью она почти не сомкнула глаз.
— Ох, не знаю. Я не могу перестать думать о Бриджит и Джуди.
Кейн нахмурился.
— Что насчет них? Ты общалась с Бриджит?
— Нет. Человек, с которым я разговаривала по телефону, сказал, что ей стало хуже…
— О. Это то, что тебя беспокоит?
Бобби теребила край одеяла.
— Помнишь, как Бриджит сказала о том, что Мэри нельзя выпускать из клетки?
— Да…
— И то, что Джуди говорила о том, что Мэри была другой… даже до того, как она умерла, что в ней было что-то странное, все эти слухи о ней. И еще письмо…
— Какое письмо?
Бобби села прямее.
— В кабинете Прайс я видела письмо от одной мамы о том, что ее дочь не могла спать из-за жутких кошмаров с тех пор, как Мэри начала учиться в Пайпере и стала ее соседкой по комнате. — Ее горло сжалось. — Что, если мы не освободили Мэри? Что, если мы ее выпустили? — Он посмотрел на нее скептически, но она продолжала: — Ты же сам сказал в больнице — мы показываем людям только то, что хотим, чтобы они увидели. Мы видели только то, что Мэри хотела, чтобы мы увидели.
Слова повисли между ними и, всего на секунду, она увидела панику в его глазах. Он стряхнул ее и наклонился за поцелуем. Его губы прикоснулись к ее губам.