Благородный сир почел за лучшее ретироваться как можно быстрее и тише, под ироничные смешки воительниц Афины.
— Ваше высочество! — к принцессе подскочила Марина. — Это было… Это было…
— Знаю, это было чересчур… — вздохнула девушка, наливая себе воды.
— Это было великолепно! — восторженно выпалила девочка, подскакивая на месте. — А у вас меч на боку. А вы правда могли бы отрубить сиру Луке голову?
— Да запросто… — на автомате ответила Афина, но тут же осеклась. — Гм. В смысле, это же не понадобилось, верно? И вообще я… добрая. Да. Именно, добрая.
Настроение принцессы продолжало портиться — абсолютно недрессированный зверь под названием совесть начал ее старательно грызть. Еще она подумала, что все-таки несколько превысила свои полномочия…
Несколько, ага. Учитывая, что формально у Афины Октаво вообще никаких полномочий и не было. Объявить себя Стражем Предела — самоуправство по большому счету. Ну да, она на многие тысячи миль вокруг — самая знатная персона… Но ее дела все равно ждет разбирательство, поэтому лучше быть к моменту оного победителем, которого осудить куда затруднительнее.
— А батюшка говорил, что война — это не женское дело, — Марина с легкой завистью посмотрела на доспехи Афины и воительниц ее отряда.
— Вообще-то он прав, — заметила принцесса. — Да и разве тебе не нравятся платья, а не тяжелые и неудобные доспехи?
Самой-то Афине платья не нравились от слова совсем.
— Уже не особо, — не слишком весело ответила девочка. — Еще вырасту и стану как тетя Оретта или тетя Дорофея… Или вообще как Агата. Гм. Сира Агата. А вы же теперь мой сюзерен, да? Возьмите меня своим оруженосцем?
— Для этого надо уметь владеть копьем, стрелять из лука и ездить верхом. Вряд ли благородная сира вроде тебя это умеет.
— А я научусь.
— Но это действительно не слишком женское занятие…
— Если багрянородная принцесса может взять меч, это в первую очередь самое что ни на есть благородное занятие, — рассудительно заметила девочка.
— Марина, а я ведь вообще-то твоих родичей могла бы и казнить… — нахмурилась Афина. — Не слишком ли ты добра со мной? Разве ты не любишь своих родичей?
— Я бабушку люблю. И папу. И дядя Марк хороший — всегда мне что-нибудь дарил. А об этих я бы не плакала. Я слышала, как кто-то в город рвется, а им все равно было. И бабушку из-за них услали за город. И ваше высочество они оскорбили. Так что если бы их не стало, я бы не плакала. Я о маме плакала, но я тогда маленькой была, а сейчас почти взрослая. У меня на следующий год и помолвка назначена.
Афина поморщилась как от сильной зубной боли. Вообще-то она тоже была помолвлена чуть ли не с самого рождения с каким-то уже старым и неприятным нобилем. Единый, как его там зовут-то… Непросто вспомнить. Странно, но в то же время и не особо, учитывая, что в последний раз принцесса его видела лет десять назад.