– Между прочим, Дэвида Севилла, – показался из-под крышки капота Арно.
– Кого?
– Я про Элвина с его бурундуками. Он же Дэвид Севилл. Начинал в пятьдесят восьмом, а по-настоящему его звали не Дэвид Севилл, а Росс Багдасарян. Армянин из Фресно[21].
– А что, в Армении Фресно тоже есть?
– Фресно? В Армении? – Арно озадаченно примолк. – Мне кажется, ты перетрудился. Нет там никакого Фресно. Во всяком случае я не в курсе. Просто у него происхождение армянское. И у предков его могилки во Фресно. Слушай, почему до тебя все доходит как до жирафа? Прямо, можно сказать, маразм крепчал.
– Гм. Может, потому, что ты не знаешь ничего полезного. Да, кстати: а почему ты правда ничего полезного не знаешь? У тебя не башка, а чемодан чепухи. Забита черт знает чем – всякая там поэзия, монстры, даже вон бурундуки помещаются, а в трансмиссии какого-то занюханного «Доджа» разобраться не можешь без карты и мешка с причиндалами.
– Если я так плох, чего ж ты меня до сих пор не прогнал?
– Да я уж, помнится, прогонял. Три раза.
– А обратно зачем звал?
– Так ты обходишься дешево. Работаешь зазря, так хоть живешь без переплаты.
– Давать людям на орехи… – подсказал Арно.
– …значит плодить из них обезьян, – закончил Уилли, и оба расхохотались.
Отголоски смеха еще звенели по дальним углам мастерской, когда Уилли негромко, но отчетливо трижды постучал по своему верстаку – условный сигнал тревоги. Краем глаза было заметно, как Арно, не сходя с места, подтягивает к себе бейсбольную биту, которую с того самого дня держал под рукой. Уилли сунул ладонь в передний карман своего вместительного комбеза, где лежал компактный «браунинг», подаренный Луисом.
Затем Арно расслышал, как в дверь два раза стукнули. Автомастерская была уже закрыта. Тем не менее снаружи в темноте кто-то домогался, чтобы его впустили.
– Бл-лин, – процедил Арно.
Уилли встал. На подходе к двери «браунинг» он сжимал в опущенной руке. В зарешеченное плексигласовое окошечко глянул лишь мельком, чтобы не подставлять почем зря голову, вслед за чем зажег наружный свет.
Стоящий снаружи человек был один. Руки он держал глубоко в карманах пальто. Вооружен или нет, сказать сложно. Даже если и да, стволом не размахивает.
– Вы часом не Уилли Брю? – спросил незнакомец.
– Часом да, – ответил Уилли.
Он не являлся приверженцем ходульной игры в кошки-мышки типа «а кто спрашивает, а что такое?».
– У меня сообщение для Луиса.
– Никакого Луиса я не знаю.
Человек подошел к окошечку ближе, так, чтобы Уилли мог наверняка расслышать его слова, и продолжил как ни в чем не бывало, пропуская мимо ушей вранье Брю: