– Нет, никого не видели, а в чем дело?
– Да татар мы маленько пощипали, интересуемся – не ушел ли кто?
– Бог вам в помощь! – раздалось с проходящей ладьи.
Кабы не мы, вряд ли ладья ушла невредимой мимо татарского лагеря. На душе стало спокойней, команда расслабилась. Теперь можно к берегу приставать, костер развести, люди два дня горячего не ели. Сварили кулеш с вяленым мясом, поели да тронулись в путь. Встречных опрашивали, не видали ли татар? Все открещивались – не видели и вам того же желаем. Спустились до слияния Камы и Вятки. Решили встать у излучины, переночевать. Если кто из татар и ушел, этого места не минует. Выставили часовых, поужинали и улеглись спать. Никого из конных татар не видели, а дальше уже начиналась земля Казанского ханства. Хорошо бы Казань проскочить без приключений, а идти придется против течения, ход будет невелик. А вообще в дальнейшем придется прокладывать путь – от Камы до Вятки устраивать волок, в верховьях обе реки тянутся параллельно друг другу, или держать суда отдельно на Вятке и Каме, а остальной путь проделывать на лошадях. Конечно, это более хлопотно, чем одним судном плыть от прииска по Чусовой, Каме и по Волге до Нижнего, да больно уж проблем с татарами много, беспокойный народец – все сабелькой помахать хочет. От слияния Вятки с Камой до слияния Камы с Волгой дошли за сутки, реки здесь были полноводные, на средине реки течение быстрое, отмелей нет, шли ходко, делая в час по пять-шесть морских узлов. Повернули направо, пошли по Волге вверх, через время показалась Казань. Пока шли по татарской земле, к берегу не приставали, опасались нападения. То я, то Сидор подменяли кормчего, держа кораблик посреди фарватера. По Волге у Казани болтались два небольших татарских суденышка, завидев нас, одно их них приблизилось, на плохом русском один из татар закричал:
– Эй, урус, что твоя здесь делает, если товар продажа везешь, пошлина давай, таньга давай.
Я достал из кармана перстень, что получил в свое время в Казани от визиря, и когда татарская посудина стукнулась бортом о наш ушкуй, показал ею татарину, на чистом татарском сказав:
– Узнаешь ли ты перстень великого визиря?
Пожалуй, от хорошего татарского, на коем я заговорил, эффекта было не меньше, чем от перстня. Татары замахали руками.
– Свободен, плыви куда хочешь, мы не держим, да продлятся годы великого визиря, пусть стада его будут тучны и женщины плодовиты.
Я ответил:
– Воистину так.
И мы, оттолкнувшись веслами от татарского судна, медленно стали подниматься под парусами вверх. Стены и пригороды Казани проплывали мимо. Команда утирала вспотевшие от напряжения лбы, но молодцы, не растерялись, канониры были у пушек, держа в руках тлеющие фитили. Если бы что-то пошло не так, татары получили бы залп из трех пушек, на дистанции удара кинжалом ни одно судно не выдержало бы, сразу пошло на дно, только тогда пришлось бы прорываться с боем. Сидор подошел: