— С вами? — снова прошептал Кирилка, переводя глаза с Петрика на Опанаса и с Опанаса на Петрика.
Мальчики переглянулись.
— Ничего не понимает, — с сожалением проговорил Опанас и вдруг громко, точно глухому, стал раздельно выкрикивать каждое слово: — Хочешь дружить… ты… да он… да я?
Тут Кирилка залился неудержимыми слезами и, захлебываясь, проговорил, что он всегда хотел, только они не хотели… И он бы давно хотел, если бы они хотели… И если он молчал, так потому, что они молчали… И раз они больше не молчат, то и он не будет молчать, потому что больше всего на свете он хочет дружить с Петриком и Опанасом.
И пока он все это говорил, он растирал глаза, щеки, нос, рот, подбородок сразу двумя носовыми платками и становился все чумазее и грязнее.
— Это он от моего платка! — в восторге кричал Опанас. — И грязный же у меня носовой платок! Ух, грязный…
Действительно, Кирилка получился такой замызганный, что после небольшого совещания мальчики решили отправиться сначала к Петрику, чтобы Кирилке хорошенько помыться, прежде чем итти домой.
Глава восьмая. Лампа под зеленым абажуром
Кому первому пришла в голову эта мысль, трудно установить. Петрик на весь дом клялся, что в тот самый момент, когда мама зажгла в столовой лампу с зеленым абажуром, в тот самый миг при одном только взгляде на зеленый абажур он, Петрик, все и придумал. Все с начала и до конца.
Опанас же решительно настаивал, что это он, он самый первый до всего додумался. А лампа и зеленый абажур тут решительно ни при чем. Потому что довольно-таки странно, чтобы от абажура, пусть даже от зеленого, в голову приходили какие-нибудь мысли.
Что касается Кирилки, то Кирилка во время этих споров скромно молчал. Он слушал, как спорят Петрик и Опанас, и тихонько вздыхал. Ну не все ли равно, кто первый?
И мама тоже только улыбалась. И ей, конечно, было все равно, кто первый, кто второй, кто третий…
После того, как мальчики, захлебываясь от волнения, со всеми подробностями рассказали маме историю и приключения портфеля, и после того, как мама сама посмотрела портфель, все его двенадцать отделений, два замка, два ключа, два ремня и все остальное, после всего этого Петрик заявил:
— Теперь мы все дружим! Это тот мальчик, который сидит со мной на парте. Знаешь?
— Конечно, знаю! — воскликнула мама. — Его зовут Кирилка.
— Да! — хором ответили мальчики.
— Это очень хорошо, раз вы дружите, — сказала мама. — Раздевайтесь скорее… Сейчас же мойте руки, и будем завтракать…
А развязывая Кирилкин шарф и стаскивая с него шапку, мама прибавила:
— У меня такая вкусная гречневая каша, вы все пальчики оближете!