Бетси смутно представляла, что это значит, когда похищают человека, но то, что похитители скрывают свои лица под масками, считала хорошим предзнаменованием. Значит, они боятся быть опознанными и после того, как ее освободят. Значит, все-таки освободят…
Дверца ее конуры в очередной раз открылась, и перед ней возник крепко сложенный мужчина, на корточках, в руке он держал зеленый светящийся стержень. На нем был комбинезон, руки в перчатках, на лице маска улыбающегося Гая Фокса.
Вот и выбор маски, наверное, тоже кое-что значил. Разумеется, похитители знали о ней многое, а может быть, вообще все. В том числе и то, что ее взгляды были крайне либеральными и, вполне возможно, совпадали с их взглядами. Так что ее похищение связано с выкупом. Вот на какие ужасные шаги идут люди во время спада экономики. Бетси жалела, что не может сейчас сказать им, на чьей она стороне.
Она поначалу хотела заговорить со своим тюремщиком, но, встретившись с его взглядом, передумала. Решила, что лучше держать язык за зубами и делать, что говорят.
А он поманил ее выйти из клетки. Бетси повиновалась.
Это было какое-то промышленное помещение, может быть, заброшенный цех. По углам он разложил зловеще поблескивающие зеленые химические светильники.
Когда Бетси выходила из конуры, он сильно ухватил ее за волосы, так что кожа на голове затрещала. Она вскрикнула, и он ударил ее по лицу светящимся стержнем.
Затем бросил лицом на пол и стал надевать ей что-то на шею. Она не сразу сообразила, что это ошейник.
«Почему? Почему он хочет меня унизить? Может быть, они снимают это на видео, чтобы послать вместе с требованием выкупа?»
Этот и десятки других вопросов возникали в ее голове, но Бетси не осмеливалась произнести ни слова. Лицо, в том месте, куда он ее ударил, болело, и она не хотела, чтобы это повторилось.
Он связал ей руки за спиной и потянул за ошейник в дальний угол. От долгого сидения в конуре у нее затекло тело, ноги с трудом двигались, и это его злило. Он намеренно тянул рывками, чтобы ей было больно. В углу в стену была вделана проушина с цепью, которую человек в маске прикрепил к ошейнику.
Он отошел назад, постоял немного, как будто в задумчивости, и затем, вытянув перед собой руки, начал делать приседания, кивнув ей, чтобы она повторяла упражнения за ним. «Зачем это? Они что, меня отпускают?»
Эта мысль была слишком хороша для правды, но она ей нравилась. И Бетси принялась ее лелеять.
«Они меня отпускают!» – мысленно повторяла она.
А человек в маске, закончив приседания, вытащил портативный диктофон. Показал зачем-то ей и нажал кнопку воспроизведения.