– Это правда?
– Ливи! – изумился Озриэль. – Это невозможно проверить!
– Почему?
– Ээ, потому, что никто не решится сосать глаз основателя факультета, даже ради того, чтобы узнать своё будущее.
– Да? Ясно.
Около минуты прошло в молчании.
– Я пытался, – сознался Озриэль, – ещё в самом начале. Но не смог его выковырнуть.
Мы переглянулись и одновременно расхохотались.
– А давай попробуем как-нибудь вместе? – предложила я. – Может, он чего толкового по моему делу скажет?
– Возможно. Но предлагаю поместить этот вариант в список «самый крайний случай, перед концом света».
* * *
В «Наглой куропатке» было довольно шумно, и мы выбрали самый тихий уголок рядом с перегородкой, чтобы спокойно завершить обсуждение плана. Вместо Уинни заказ приняла другая раздатчица. Не скажу, что я огорчилась.
Шоколад подали в половинках кокосовых орехов и отдельно перед каждым поставили графинчик с водой. Очень правильная мера: напиток больше напоминал соус – восхитительно густой, аж ложка стоит, с легкой горчинкой и пряно-обжигающий.
– Ммм, я такой даже во дво… во дворе не пробовала!
Озриэль вскинул брови:
– Во дворе?
Он улыбнулся, не зная, что над верхней губой у него шоколадные усы, и собирался добавить что-то ещё. А я хихикнула и хотела протянуть ему салфетку, но тут за тонкой перегородкой, отделявшей нас от коридора, ведущего на кухню, послышались голоса. Один принадлежал Уинни, второй, мужской, тоже угадывался без труда, несмотря на не прошедшую гнусавость. По глазам я поняла, что и Озриэль его узнал.
– И от кого же он? – резко спросил мужской голос.
– Не твоё дело! – огрызнулась Уинни.
– С каких это пор?
– С давних. Дай пройти.
Послышалась короткая возня, просьбу явно отклонили.
– Зачем тебе этот веник? Если нравится такое убожество, велю целое поле ими засеять.
– Не нужно мне твоё поле, и вообще ничего от тебя не нужно!
– Раньше ты так не говорила, раньше было нужно. – Голос дрогнул: – Что с тех пор изменилось?
– Раньше ты был другой.
– Какой другой? Да что тебя не устраивает, что не так?! – в голосе снова прорезалась злость.
– Всё так. А теперь пропусти и больше сюда не приходи.
– Лучше скажи, кто он такой. Всё равно ведь узнаю, хуже будет.
– Хватит настаивать! Я тебе не рябиновая наливка.
– Да что ты вцепилась в этот веник!
– Не трогай, слышишь, убери руки, а не то…
Тут возня резко прекратилась, и в наступившей тишине что-то тяжелое гулко ударилось о пол.
Пару секунд слышалось лишь хриплое дыхание спорщиков. А потом Уинни прошипела:
– Вот поэтому не нужно: ты портишь всё, к чему прикасаешься!
Занавеска резко отдернулась, и в зал выскочила растрепанная гоблинша. На ходу вытащила блокнот, подошла к паре через два стола от нас и шмякнула перед ними меню: