- Давай, Стивен, - сказала она, положив кий. - Я оставила для тебя такую выгодную позицию.
Когда речь шла о покалеченной ноге, доктор Мэтьюрин с пилой в руках выглядел смелым, ловким и решительным хирургом: его движения быстры, уверенны, точны. Но бильярд явно не являлся "его игрой". Хотя в теории он и достаточно ее знал, но не имел почти никакой практики.
И теперь, изучив все варианты, Стивен нанес по шару неуверенный удар, посмотрел, как тот медленно покатился в правую верхнюю лузу, не задев другие шары, и вернулся к оливковому дереву. Остальные игроки прибыли из абсолютно другого мира: Натан длинной серией аккуратных карамболей почти без касаний, собрал шары в углу и разбил их, оставив противника в крайне неудобной позиции. Ягелло выполнил несколько искусных и точных ударов с руки из дома по прицельному шару, находящемуся на задней отметке, Диана же играла более лихо, наслаждаясь риском.
Она кружила вокруг стола с хищным блеском в глазах, с треском посылая шары в лузы. Как-то раз, уже достигнув серии в тридцать семь очков, когда для победы ей недоставало лишь трех, шары неудобно расположились в центре. Диана перекинула свою стройную фигуру через край стола и, вытянувшись в струнку на сукне, уже было достала шар, когда ее окликнул Стивен.
- Отдохни моя дорогая, ради всей нашей любви, сделай паузу.
Существовала большая вероятность того, что Диана могла забеременеть, и ему совсем не нравилась ее поза.
- Бах, - произнесла она, опустив кий на вытянутую руку: посмотрела вдоль него, ее глаза сузились, кончик языка высунулся из уголка рта; Диана замолчала, а потом сильным плавным движением направила красный шар прямо в нижнюю правую лузу, а биток - в левую. Диана соскользнула со стола с такой гибкостью, таким изяществом и такой неподдельной триумфальной радостью, что сердце Стивена на мгновение замерло, а другие мужчины посмотрели на нее с непередаваемой нежностью.
- Карета капитана Ягелло,- доложил дворецкий.
Насколько поля битвы похожи на клумбы роз, настолько и капитан Обри был знаком с первыми лучше, отчасти благодаря своей профессии, которая, с огромными перерывами, часто холодными и всегда мокрыми, сводила его в ожесточенных схватках с врагами короля, не говоря уже о схватках с Адмиралтейством, Советом военно-морского флота, кровожадным начальством и подчиненными, а отчасти потому, что он оказался никудышным садоводом.
Несмотря на всю его любовь и заботу, розы в Эшгроу-коттедж порождали больше тли, гусениц, мучнистой росы, ржавчины и серой гнили, чем цветов - которых никогда не вырастало достаточно даже для того, чтобы ими можно было выстлать ложе даже гному, не говоря уже о шестифутовом морском офицере весом в сто кило. Говоря в переносном смысле, его брак походил на розы больше, чем у других, Джек оказался гораздо счастливее, чем того заслуживал (он не был ни верной опорой для семьи, ни строгим однолюбом), и хотя не являлся абсолютно счастливым и мог втайне желать спутницу, более склонную к плотским утехам и не столь ревнивую, но оставался глубоко привязан к Софи, да и в любом случае, часто находился вдали от дома в течение многих лет подряд.