— Ах, семья! Это святое! Я сама происхожу из семьи. Ах, бабушка… Ах, тетки…
— Да ведь мы уже пили за теток!
— Едем, еще за бабушку выпьем!..
— Уговорили!
Жюли рассказала Неберучеву об упорстве Маньки.
— Не беспокойся, — многозначительно сказал он. — Она поедет. Но не доедет!
Платонов боялся, что все не усадятся в пяти автомобилях:
— Сколько нас?
— Четырнадцать человек и семь дам!
— По одной даме на двоих!..
— Я от своей порции отказываюсь! — процедил правовед. — Я удивляюсь, как вообще измельчала провизия… Раньше были шикарные дамы, устрицы… А теперь…
— Да ведь за бабушек будем пить…
— Урра!
Другие, не зная за кого, расходясь, пьют, поддержали. Темный коридор ресторана оживился беспорядочными криками.
Кто-то тормошил заснувшую на диване кабинета Верку-Недомерку.
Икая, она полубессознательно попросила воды.
Ей подали стакан, в который слили из разных рюмок и стаканов вина и ликеры.
— Долей пивом! — посоветовал Ефремов.
Та залпом выпила, глупо улыбнулась и спросила:
— Хрюшон?
— После такого захрюкаешь.
Глава тридцатая ПО ДОРОГЕ В СЕМЕЙНЫЙ ДОМ
У подъезда гудели и фыркали автомобили. Многие из компании уже уселись. Другие одевались.
Вперед поехал Неберучев и Платонов, захватив с собой не хотевшую отстать от подрядчика Маньку-Ковбойку.
— Ты мне нужна!.. — солгал Неберучев. — На Жюли я не надеюсь!..
— Да ты-то мне не нужен!
— Авось пригожусь.
Подумала и опасливо села.
Еще какого-то юнца прихватили, который еле отдавал себе отчет.
Ему понравился ликер «Банан» и он один вытянул около двух бутылок этой приторной жидкости.
— Господа! Поскорее! Не забудьте себя в кабинете! — кричал Ефремов.
Хлыщеватый Ван-Ливен пробормотал:
— Мне хотелось бы забыть себя в кабинете. Уж очень мне дамы не нравятся.
— От него все качества!
— От кого?
— От Дормидонтова. «Не люблю, — говорит, — я этуали-стых. В простых скусу больше!».
— Неужели Неберучев так боится его…
— Неберучев у Дормидонтова в руках…
— Ну идем……………………….
— Поедем пить за тещ!..
— Как все это тупо!.. Пошло!.. Еще Жюли, если бы она не была так пьяна, могла бы меня позабавить…
— Жюли! Нет, брат, шалишь! Жюли, это штука в руках Неберучева…
— Она хорошенькая!
— Местами недурна…
Автомобили мчались.
Дормидонтов, замешкавшийся было в уборной, поспел усесться только в четвертый автомобиль, где его поджидала Жюли.
— А Манька где?
— Эге! Хватил! Она с Иваном Петровичем. У нее с Бе-ручкой давно канитель. Она рада, что дорвалась до него.
— Ну и черт с ней! — недовольно буркнул поставщик. — Что же она мне башку тормошила!
Автомобиль мчался.
Вдруг на полдороге чей-то отчаянный бабий крик огласил улицу.