…Кисилидзе распорядился по селектору:
— Нина, ко мне никого!
Смотрел на гостя выжидающе, с приятной открытостью во взоре. На столе — непременные в таких случаях напитки, фрукты. Надо заметить, тихий банкир обосновался в центре Москвы недурно: старинный особняк с колоннами, рабочий кабинет, хотя не очень большой, но стильно меблирован под мореный дуб, с музейной люстрой под потолком.
Санин держался с чуть заметным высокомерием, как и положено инспектору из вышестоящей организации. Обменялись дежурными любезностями: Кисилидзе поблагодарил за честь: как же, сам Будимович заинтересовался его скромной персоной. Санин дружески улыбнулся:
— Не скромничайте, Кисилидзе, ваша репутация известна. Не секрет, в Москве осталось мало людей, с которыми можно иметь дело. Я имею в виду, порядочных людей. Но вы, безусловно, один из них.
От похвалы Кисилидзе вспыхнул, как девица, и Санин отметил, что он неплохой актер.
— Мне поручено говорить с вами прямо, без экивоков. У «Монако» большие планы сотрудничества с вашим концерном, но для начала хотелось бы получить поддержку в одном маленьком предприятии. Провести, так сказать, пилотную совместную акцию.
— Слушаю внимательно, — на смуглом, загорелом лице банкира выразилась серьезнейшая готовность соответствовать любому предложению. Хороший актер, первоклассный.
— Вам что-нибудь известно про застрявший в Адриатике грузовой караван?
— Да, известно.
— Что именно?
Кисилидзе напрягся.
— Не очень много. Кажется, речь идет о неком химическом сырье, принадлежащем Соединенным Штатам.
— Можно сказать и так. Уточнять, полагаю, не обязательно.
— Простите, господин Сандалов, какое отношение я могу иметь?..
Санин торжественно поднял руку.
— Нет смысла вникать в подробности. Проблема заключается в следующем. Необходимо организовать на территории России коридор и транспортировку груза до места назначения. Предположительно до Урала.
— Но…
Санин нахмурился, поднес к губам бокал с нарзаном.
— Одну минуту, уважаемый… Возможно, я не очень точно выразил суть нашей просьбы. От вас лично не потребуется никакого участия. Так, сущие пустяки. Несколько подписей на сопроводительных документах, небольшие финансовые контракты… Иными словами, некоторое официальное прикрытие. Хочу сразу успокоить, сделка совершенно законная, в русле договоренностей с соответствующими министерствами… Повторяю, это всего лишь пробный Камень в нашем дальнейшем сотрудничестве.
По побледневшему Кисилидзе было видно, что он ожидал чего угодно, но не такого дерзкого и, в сущности, нелепого предложения. Его недоумение выразилось в наивной Фразе: