— Надо же! — удивился. — Где это он просочился?
— Вопрос не в этом, — ответил Сергей Петрович. — Вопрос в том, сколько их еще тут бегает.
— Так он сам сейчас скажет, — собровец недобро оскалился. — Скажешь, землячок?
Землячок сплюнул на пол кровью. Видно, пуля пробила ему легкое. На вопрос не ответил. Смотрел презрительно и постепенно засыпал. Силы его убывали. Сергей Петрович не мог допустить, чтобы он так просто умер, не дав никакой информации.
— Подай-ка пушку, — попросил у собровца, — Вон лежит у стены.
Солдат выполнил его просьбу. Пистолет Сергей Петрович упер в лоб незнакомцу.
— Считаю до трех, а уж там не обижайся. Говори, кто с Лизой поработал. Раз, два…
Умирающий улыбнулся ему, как несмышленышу. Майор почувствовал, что глубоко уважает этого человека.
— Ставлю вопрос по-другому. Кто тебя послал и зачем? Раз…
В этот момент на пороге реанимационной палаты возникло чудесное видение Лизы Корольковой, и нежный голос произнес:
— Оставь его, Сережа. Я сама отвечу. Это Федька Фомин. Он ничего не знает, шестерка.
Сергей Петрович смотрел на нее и плакал, но не понимал, что плачет. Напротив, ему казалось, что улыбается.
— Ты здорова ли, Лизавета?
— А чего мне станется? Поспала, отдохнула… Вот вас с Федькой перевязать требуется. Помолотились на славу. Уж не из-за меня ли, любимый?
5. ПОЛКОВНИК САНИН И ЕГО НОВАЯ ПОДРУГА
Молодая маньячка запала Санину в душу. Женщины не занимали в его жизни большого места. После короткого неудачного супружества и развода он жил один как перст, к чему понуждали и обстоятельства, и суровая непримиримая натура, но коли уж случалось оскоромиться, инстинктивно выбирал в партнерши доверчивых, робких самочек, сосущих мужскую душу почти без боли, как крохотные медицинские пиявочки. Да и редко какая задерживалась у него Под боком дольше, чем на месяц, два. Они все были на одно лицо, все одинаково его боялись и не умели этого скрыть. Доживя до сорока трех лет и перепробовав их десятки, так ни к одной и не прикоснулся сердечно как к родному существу. Со Светиком Пресняковой по бандитской кликухе «Кузнечик» все сложилось по-другому. Он сразу угадал в ней молодую волчицу, готовую рвать острыми зубками все, что движется, но вместе с тем разглядел что-то страдальческое в ее раскосых ассирийских очах.
Второй раз она подстерегла его возле дома на Сухаревке, где он снимал резервную однокомнатную квартиру — и бывал-то там нечасто, может, раз в месяц, чтобы отлежаться в тишине, послушать музыку и выпить водки. В этой квартире даже не было телефона, и ее адрес был известен только трем людям: самому Санину, его заместителю по «Варану» и, разумеется, Самуилову, которому было известно все. Как она вышла на Сухаревку — уму непостижимо: либо у нее природный сыщицкий дар, либо вел именно волчиный, убийственный нюх. Но — подстерегла.