Каролина Крэль на это не шла. Два свидетеля показали, что она грозилась убить его, если он не перестанет встречаться с девушкой. И угрозы звучали вполне серьезно. Накануне все они были в гостях у соседа. Он — большой любитель собирать разные травы и делать лекарства. Среди запатентованных снадобий у него был кониин — настой крапчатого болиголова. Это смертельный яд, и в то время о нем говорили и писали очень много. На другой день сосед обнаружил, что бутылка с кониином наполовину пуста. И при обыске в комнате миссис Крэль в ящике шкафа был найден почти пустой флакончик из-под кониина.
Эркюль Пуаро поморщился.
— Его могли ей подложить.
— Нет, она призналась полиции. Вообще неблагоразумно было не советоваться с юристом с самого начала. На вопрос о кониине она сразу откровенно ответила, что взяла его в лаборатории соседа.
— С какой целью?
— Она сказала, что взяла его для себя, но не сумела объяснить, почему флакончик оказался пустым, а также, почему на нем остались отпечатки пальцев только ее одной. Она утверждала, что Эмис Крэль совершил самоубийство. Но если бы это было так, если бы он действительно взял кониин из флакончика, который она
спрятала в своей комнате, то на нем были бы отпечатки и его пальцев.
— Яд был дан ему в пиве, кажется?
— Да. Она вынула бутылку из холодильника и сама отнесла ее в сад, где он писал портрет. Она налила ему пива в стакан и смотрела, как он пил. Потом все, кроме него, пошли завтракать, — он часто не являлся к общему столу, — а после завтрака его нашли мертвым. Защита выдвинула предположение, что Крэль был так подавлен угрызениями совести, что сам влил яд в стакан. Но это все чушь, не такой он был человек. А улики с отпечатками пальцев — самые каверзные из всех.
— А на пивной бутылке были обнаружены отпечатки ее пальцев?
— Нет, только его. Да и то какие-то странные. Она ведь первая подошла к трупу и оставалась около него одна. И, вероятно, она вытерла и бутылку и стакан, а потом прижала к ним его пальцы. Но из этого ничего не вышло. Обвинитель, старик Рудольф, очень потешался, демонстрируя на суде, что человек никак не может держать в руке бутылку этим способом. И мы, конечно, из кожи лезли, чтобы доказать, что, напротив, может, тем более, что у умирающего были сведены пальцы. Но, откровенно говоря, чепуха, которую мы старались внушить, была совсем не убедительной.
— Значит, кониин был влит в бутылку до того, как она понесла ее в сад?
— Нет, в бутылке кониина не оказалось вовсе. Он был только в стакане.
Деплич помолчал. И вдруг его большое красивое лицо выразило удивление.