— Обалдеть! — кратко резюмировала Криста, когда Норберг закончил свой рассказ. Покачала головой и нервно забарабанила длинными тонкими пальцами по столешнице.
Я наблюдала за ее реакцией в отражении стекла. Норберг был удивительно откровенен с ней, рассказал абсолютно все без утайки. Интересно, с чего вдруг такая честность? На его месте я бы не вычеркивала Кристу из списка подозреваемых. Как-то очень вовремя она решила навестить семью сына.
Кстати, а где, собственно, она жила до сего визита? Почему-то у меня такое чувство, будто не в Хельоне. Иначе почему до сего момента мы с ней не встречались? Неужели она только что приехала в город? Но почему выбрала такой наряд для путешествия? Или она уже давно здесь проживает, просто не торопилась объявиться и, так сказать, засвидетельствовать почтение? Но тогда почему она явился в наш дом именно сегодня? Я уже говорила, что не верю в совпадения, особенно когда их настолько много. Как-то все это очень… непонятно. Какие же на самом деле отношения связывают Дариана с его матерью?
Но следующий поступок Кристы поразил меня до глубины души. Она глубоко вздохнула раз, другой. А потом вдруг жалобно сморщила свой прелестный вздернутый носик и громко, от души разрыдалась.
Это было так неожиданно! Я порывисто обернулась к Кристе, недоуменно воззрилась на Норберга, молчаливо требуя от него объяснений. Что это с ней? Или он под столом умудрился отдавить ей ногу, и она обиделась на столь вопиющее проявление неуважения?
— По-моему, Алекса, глубокоуважаемая Кристобальда Ариер желает вам кое-что сообщить, — медленно проговорил Норберг и отступил на пару шагов от безутешно плачущей женщины.
Я отметила, что Норберг, при обращении к матери Дариана, опустил неизменную и обязательную при разговоре почти незнакомых людей приставку «виера». Не думаю, что ректор гроштерской академии умудрился за недолгое знакомство настолько воспылать к Кристе теплыми чувствами. Грудь и попа у нее, конечно, хороши, но для того, чтобы сразить Норберга, надо оружие посущественнее. Думаю, он уже пришел в себя после первой оторопи, вызванной таким эффектным появлением. Вон с какой нескрываемой иронией глядит на бедняжку, обливающуюся слезами. Интересно, что бы это значило? Некое проявление пренебрежения, или же констатация низкого происхождения?
— Я не знала, что мой сын женился на тебе, Алекса! — провыла она и пальцами вцепилась себе в волосы, не замечая, что тем самым безжалостно лохматит тщательно причесанные и завитые тугие локоны.
Я озадаченно хмыкнула. Н-да, все-таки я была права: отношения между Дарианом и его матерью далеки от идеала. Неужели он ничего не сообщил ей о столь важном событии в жизни?