-- Ирдес!..
Вжав голову в плечи, я попытался забиться под свой недавний гроб, но друзья меня вытащили и тут же вознамерились покалечить, маскируя сей процесс под бурную радость.
-- Как же ты долго дрых! -- первой выдала внятную фразу Маня.
-- Мы уж боялись, что ты совсем не очнёшься, -- произнёс Даня со вздохом.
-- В смысле -- долго? -- не понял я. -- Что мы вчера пили, и кто мне дал по голове?! И кто спёр мою одежду?
Двойняшки обменялись весёлыми взглядами. Манька достала из кармана мой браслет, вручила мне. Я тут же вынул из пространственного кармана сумку и добыл оттуда майку, "правильно" разодранные джинсы и кроссовки.
-- Ну наконец-то и ты очнулся.
Подняв голову, я увидел вошедшего в медотсек Ильена. Я же говорил, не глюки, так что заткнись, паранойя, ты без работы!
-- Кто-нибудь объяснит мне, что произошло?! -- проворчал я, натягивая майку.
Спину неприятно потянуло. Странно, крылья ведь убраны. Я замер. Завёл руку за спину и нащупал под лопаткой новый шрам. Шрам от смертельной раны. И всё вспомнил.
-- Какой упырь меня пырнул ножом? -- с видимым спокойствием поинтересовался я в пространство.
-- Слуга Дагона, -- ответило пространство голосом брата. -- Я его зарезал тем же ножом.
Ван вошёл в дверь реанимационной комнаты следом за Ильеном.
-- Ван! -- обрадовался я. Встал на ноги и подошёл ближе к светлому родственнику. -- У меня первые мысли по пробуждению были -- "что мы вчера пили?"
-- Ага, и судорожные попытки вспомнить, какой сегодня зачёт и помнишь ли хоть что-нибудь по предмету, -- улыбнулся светлый.
Только как-то странно он на меня смотрел... с сочувствием? Жалостью?..
На стене висело зеркало. Обычный, небольшой зеркальный квадрат. И что-то мелькнувшее там заставило меня резко развернуться... Чтобы замереть, неверяще глядя на себя. Подошёл поближе.
-- Это что за нафиг?! -- голос сел.
Фиолетовые глаза, за которые я получил своё имя... поменяли цвет на льдисто-синий. И зрачков у меня не было. Они того же льдистого цвета, без проблесков нормальной черноты. И как я ещё видеть способен?! Пытаясь осмыслить происходящее, убрал руками волосы за спину... и выругался. Среди чёрного пепла -- одной прядью выше левого виска, выделялась серость седины.
-- Ребята, сгиньте отсюда, -- попросил дядя. -- Мне с племянником поговорить нужно.
Удивительно, но даже Ван не стал возражать. Только подошёл, коротко, крепко сжал плечо, молча обещая, что всё будет если не хорошо, то терпимо, в смысле, "спасибо, хреново, но не дождётесь". И ушёл.