Поэтому я облегченно вздохнул, когда он справился и снова закинул руки на затылок. Я дотянулся палкой до мерзкой маленькой самоделки и подтянул ее и единственный патрон, вынутый Биллом, к себе. Положив патрон в карман, я наступил ногой на дуло «пистолета» и раздавил его, заодно разрушив и «пусковой механизм».
– Вы можете слегка расслабиться, – сказал я «миссис Хардести», теперь уже можно не убивать. Просто держите на прицеле его ляжку.
– Послушайте, сенатор, а может, я все же продырявлю эту ляжку, так, на всякий случай?
– О нет, нет. Если он будет вести себя прилично, то, пожалуй, не стоит. Билл, ты ведь собираешься вести себя прилично?
– Ох, сенатор, конечно! Скажите ей, чтобы была поосторожней с этой штукой, пожалуйста!
– Ладно, ладно! Сам-то ты даже не пытался быть осторожным со своей «громыхалкой»! И ты не в том положении, чтобы на чем-то настаивать.
Скажи-ка, Билл, что ты сделал с бедным проктором, которого ограбил?
– Как? Я?
– Ну сам посуди: ты же напялил прокторскую куртку, которая не на тебя сшита. И твои штаны к ней совсем не подходят. Я попросил тебя показать удостоверение, а ты вытащил оружие, «громыхалку»! Господи помилуй, к тому же ты еще давненько не мылся, ведь так? Какой же ты тогда проктор? Вот я и спрашиваю, куда ты подевал владельца этой куртки? Он что, мертв? Или всего лишь оглушен и заперт в клозете? Отвечай побыстрее, не то я попрошу миссис Хардести снабдить тебя «освежителем памяти». Где проктор?
– Не знаю! Не делал я этого!
– Ну-ну, дорогуша, не заливай!
– Клянусь честью матери! Истинная правда!
Я несколько усомнился в «чести его матушки», но высказывать этого вслух не стал. Я посчитал бы это дурным тоном, особенно в присутствии такого жалкого образца человеческой породы.
– Билл, – сказал я мягко, – ты ведь не проктор, не так ли? Мне что, снова объяснить, почему я в этом уверен?
(Дело в том, что Главный проктор Франко был великим службистом. И если бы кто-нибудь из его команды позволил себе так выглядеть, да еще так смердеть, то путь олуху был бы один: его немедленно вышвырнули бы в открытый космос!) – Впрочем, если хочешь, я поясню, – продолжал я. – Тебе когда-нибудь вгоняли под ногти иголки с раскаленным острием? Это очень способствует улучшению памяти, знаешь ли?
Гвен охотно подключилась:
– Вполне могут подойти и булавки, сенатор! У них больше масса, и они дольше остаются раскаленными. У меня как раз есть одна. Можно, я попробую?
Можно?
– Можно, можно, милая, но лучше держите его пока под прицелом. А уж если он совсем заартачится, я попрошу вас применить этот способ воздействия.