Однако же мы, стратеги личной жизни, без славы и награды, — по крайней мере, некоторые из нас, — если и пишем свои Мемуары, которые не будет ни прочитаны, ни поняты, мы возвращаемся в ночь, то есть к истинному свету. Наши безвестные сообщники рассеяны по всем городам мира. Здесь, в Вашингтоне, в парке. В Сан-Франциско, в Торонто, в Нью-Йорке. В Амстердаме, на берегу канала. В Париже, в старинном подвальчике неподалеку от острова Сен-Луи. В Лондоне, Берлине, Мадриде. В Венеции, возле морского вокзала. В Вене, Тюбингене, Варшаве. В Праге, возле самого замка. В Токио, Сингапуре, Каире. В километре к югу от замка Марго. В Барселоне, на Рамбла де ла Флорас, в Иерусалиме, Кейптауне, Буэнос-Айресе. В Шанхае и Пекине, против всякого ожидания. Все эти места, какими бы разными они ни были, похожи: их объединяет какой-то особый покой.
В тишине я думаю о Франсуа, глядя на железнодорожный паром, прибывающий в Макао, что на широте Китая. Вот он пересекает расширенное устье Жемчужной реки. Замечен ли он триадой 14 К Гонконга? В конце концов, возможно, и нет.
Чтобы передвигаться по Нью-Йорку, садимся в наземное метро, живем на самом Манхеттене, в квартирке, которую на время уступили Доре, окна прямо на юг. Всегда очень яркое солнце в неподвижном синем небе. Много спим. Вчера вечером Клара давала концерт в Линкольн-Центре. Невероятна, как всегда. То, что главный мыслитель двадцатого века — по этой самой причине систематически подвергавшийся клеветническим нападкам, как и положено, — называет «чудом близкого».
Рояль, тимпан, пальцы.
«Вспышка приходит оттуда, где царит покой, как если бы и сама она была покоем».
Вероятно, это отголосок Майстера Экхарта (это идет через Моцарта, которого Клара играла всем своим телом):
«Озаренные этим светом, просыпаются все силы души, и обостряются внешние чувства, благодаря которым мы видим и слышим, а также чувства внутренние, которые мы называем способностью мыслить: насколько они полны и насколько неисчерпаемы — вот это чудо. Я могу с такой же легкостью размышлять о том, что находится за морями, как о том, что рядом со мной. Вне мышления существует интеллект, поскольку он еще находится в состоянии поиска. Он ищет повсюду: бросает взгляд то туда, то сюда, берет и оставляет. За интеллектом, который находится здесь и в поиске, есть другой интеллект, который здесь уже не ищет, который здесь существует в своем простом, прозрачном существовании, который здесь в плену этого света. И я сказал уже, что, озаренные этим светом, просыпаются все силы души. В мыслях просыпаются чувства: насколько они возвышенны и насколько неисчерпаемы, никто этого не знает, кроме Бога и души».