Лиза навсегда запомнила, что страшнее всего было начало движения, когда салазки, качнувшись, наклонялись и уже ничто не могло их остановить.
Клешнев и Лиза подолгу гуляли меж зимних сосен и елей. В финках, тулупах, рукавицах и валенках они становились похожи друг на друга. Тишина, полная мороза и солнца, окружала их. Снежная белизна слепила глаза. Смолистые стволы деревьев несли на своих колючих лапах охапки мерзлого снега.
Наконец настал день, когда Лиза сообщила отцу, что у него появился зять.
Вначале, особенно ночами, слушая тихое дыхание Лизы, Клешнев иной раз думал — не поступил ли он как бессердечный эгоист? Выдержит ли Лиза ту жизнь, которую ей теперь придется вести?
Но она выдерживала одно испытание за другим так, словно и не ждала для себя никакой другой жизни, кроме частых разлук, опасностей, борьбы. Она никогда не досаждала мужу жалобами или слезами и неизменно освобождала его от каких бы то ни было забот о ней.
Мать Клешнева не верила в этот неравный, как ей казалось, брак. Она была убеждена, что Лиза бросит ее сына.
«Тебе бы простую жену», — говорила она, вздыхая, когда сын на несколько дней появлялся у нее.
Сын только усмехался в ответ.
Старая сиделка думала так до самой смерти. А Лиза не ушла от ее сына. Выйдя за Клешнева, она окончательно решила свою судьбу. Салазки наклонились, и уже ничто не могло их остановить.
Клешнев всегда внимательно прислушивался к тому, что Лиза говорила о людях: ее оценки людей оказывались почти всегда верными.
О Борисе Лиза сказала:
— Он честный, но еще ничего не понимает.
Клешнев промолвил в ответ:
— Все-таки любопытно, что он сын именно того Лаврова.
Но Лиза немедленно возразила:
— А если б это был сын Иванова или Сидорова? Ты, Фома, лучше меня понимаешь, что история сейчас прямо вынуждает всех Ивановых, Сидоровых, Лавровых сделать выбор — куда и с кем идти. Сейчас им уже нельзя отсидеться по квартирам. А их отцы в огромном большинстве никогда не были революционерами. И все-таки, Фома, — неожиданно заключила Лиза, — я думаю, что он к тебе завтра не придет.
— Вот те на! — удивился Клешнев. — Начала за здравие, а кончила…
— А я лучше тебя знаю таких, как он.
— Ему же и хуже, — заметил Клешнев и усмехнулся. — Пойдет против нас — не сносить ему головы.
— Против он не пойдет, — опять возразила Лиза. — А впрочем, хватит о нем. Ты устал. Пора спать.
XXV
Выйдя от Клешнева, Борис направился прямо в казармы.
Дежурным по роте был Семен Грачев, а дневальным — молодой солдат. Дневальный расспрашивал ратника о приказе № 1, что он означает и можно ли ему верить.