Я обрушил свой рот на ее губы.
Она поцеловала меня в ответ.
Наши лбы соприкоснулись, и наши вздохи стали тяжелыми.
— Ты м-моя, — еще раз сказал я ей.
— А ты мой, — с гордостью повторила она.
— Мы т-теперь официально вместе, детка, да? Т-ты и я вместе. Это т-твоя семья. Это т-твой клуб. Ты п-принадлежишь этому МК вместе со м-мной. Через огонь и в-воду, ты б-будешь на моей стороне, п-превращая дерьмо во благо. М-моя старуха на всю жизнь.
— Навсегда. Мы начинаем нашу жизнь сейчас, Стикс. Оставив позади шрамы нашего прошлого.
Я взял ее левую руку и поцеловал вдоль безымянного пальца.
— И вскоре о-однажды ты б-будешь носить к-кольцо, в-вот здесь, рассказывая всему гребаному м-миру, что ты моя. И к-когда ты наденешь его, то, бл*дь, уже н-никогда не снимешь.
— Да, Стикс, — прошептала она, слезы катились по ее щекам. — Я твоя... только твоя. Навсегда.
— Черт, детка... люблю тебя, — прорычал я, прижимая ее маленькое аккуратное тело к своему.
— Я тоже тебя люблю.
Затем, этот чертов носик опять дернулся.
И я скользнул в мою женщину...
...пара волчьих глаз вернула меня домой.
***
Райдер
Каин
Две недели спустя…
Юта, Неизвестное место.
Мои глаза горели, пока я мчался вниз по проселочной дороге на своем Чоппере. Две недели напряженной езды. Две недели пряток от отделений Палачей. Две недели размышлений о том, что, черт возьми, делать дальше.
— Беги. Пожалуйста. Беги... Спасайся ... ради меня ... — Мэй умоляла меня, страх за мою безопасность сиял в ее кристально-голубых глазах. Потом она меня поцеловала. Черт, она, наконец, поцеловала меня и всё, уничтожила те немногие оставшиеся частички моего сердца.
БЛ*ДЬ!
Тяжелые железные ворота Пастбища Господня, дома моего детства, открылись при моем прибытии, и я глубоко вздохнул. Я, бл*дь, больше не знаю: кто я, где мое место. Орден оказался не тем, что я ожидал, и моя голова раскалывалась.
Я ехал вниз по мощеному переулку, протянув до стоянки за пределами фермы пророка Давида. Не зная, куда еще пойти, мне просто некуда было пойти.
Дверь дома внезапно распахнулась, и Иуда, мой брат-близнец, побежал туда, где я сидел.
— Каин! — закричал он, чистое облегчение отпечаталось на его лице — одинаковые черты, волосы, борода и комплекция. Физически мы были совершенно одинаковы...
Я вскочил со своего Чоппера и обнял Иуду, его карие глаза прищурились, и заполнились смесью печали и гнева. Черт, я скучал по нему. Меня не было пять чертовых лет; никаких непосредственных контактов.
— Ты жив, — сказал он со вздохом. — Мы боялись, что тебя тоже убили.
— Я сумел уйти, — ответил я, не предлагая ничего, кроме фактических сведений.