— Я гуляла по берегу, когда увидела огни ваших фар. Я подумала, что на этот раз это Питер.
— Я его еще не нашел. К вам больше никто не приходил?
Она печально покачала головой, спустилась вниз и отошла.
— Нет. И когда Джон был здесь, мы были этому рады. Теперь все стало иначе.
Он прошел вместе с ней по мягкому песчаному склону до черного края о чем-то шепчущего залива. Ветер не унимался. Окна домов, приютившихся на самой вогнутой части берега, поблескивали желтыми огнями, огни плясали в неровной воде. Тени некоторых лодок скользили сквозь дорожки света.
Дэйв сказал:
— На пасхальной неделе сюда приезжал доктор де Калб и Джей Мак-Фейл.
— Это был замечательный день. Вы бы видели, как счастлив был Джон.
— И с тех пор его больше никто не навещал? Ни один человек?
— Кто-то ужинал с ним в тот день, когда он…
Она не смогла договорить, ускорила шаги, так что он едва поспевал за нею. Все же она договорила, изменив формулировку:
— В тот последний вечер. Но это должен был быть Питер. Я говорила вам… О… А друзья Джона его не навещали.
— Ну а посторонние люди?
Она остановилась.
— Я думала, что вас интересует только Питер. Он убил отца, не это ли вы говорили? Из-за тех несчастных денег, которые компания не желает ему выплачивать. А теперь вы спрашиваете о посторонних. Почему?
— Джон Оутс употреблял морфий. Вы слышали об этом на дознании. Но у него не было рецепта. Я проверил это сегодня у доктора де Калба и у Джея Мак-Фейла.
— В аптеке при торговом центре?
— Однажды ранним утром Джей застал там Джона Оутса. Он забрался в аптеку и искал наркотики, умолял Джея дать ему хотя бы одну ампулу.
— Нет. Ах, нет!
— Джей привез его сюда на машине. Где были вы?
— Полагаю, уехала на работу. Я не имела понятия, что он уходил куда-то из дому в мое Отсутствие, когда машины не было на месте. До торгового центра ведь далеко.
— Дальше, чем он предполагал.
— Он ничего мне про это не рассказывал… И я никогда не видела — понимаете, — он не хотел, чтобы я смотрела на него. Из-за шрамов, как он мне говорил. Обычно они впрыскивают наркотики в руки, не так ли? Они у него всегда были закрыты, в любую погоду он носил рубашки с длинными рукавами, свитера, пижамы. И он не позволял нам купаться вместе с ним. Ни мне, ни Питеру. Правда, один раз он плавал при докторе де Калбе, но это совсем другое дело — он же был его врачом.
Она шумно вздохнула:
— А когда мы занимались любовью, всегда было темно.
— Практически каждый день?
— Да…
Она стояла в стороне ох него, засунув руки в карманы. Ветер трепал ее волосы, и она на что-то смотрела. На что? Дэйв прищурился.