— Вчерашний разговор с Коляскиной в Шадринске и сегодняшний — с Печеркиным убедил меня в том, что они все знают. С ними надо работать, — настаивал Василий Тихонович.— Почему они хитрят?
— Замазаны! — предположил Суетин. — И боятся: Мельнику-то ведь не просто морду набили, а с концом…
— А вспомни Сырбу? Тоже запирался, а совсем из-за другого… — вмешался Моисеенко.
— Чудак ты, право, — усмехнулся Дмитрий Николаевич. — Сырба совершенно точно знал, в чем его подозревают. И когда ему сказали, что речь идет об убийстве, он сразу заговорил, потому что в этом он не мог быть замешан. А Коляскина и Печеркин, во-первых, не могут отрицать своего знакомства с Мельником. Во-вторых, у нас в руках свидетельства, что из Шадринска они уехали в Свердловск вместе. А самое главное, Толенька, ни Коляскина, ни Печеркин, если они к этому делу не причастны, не могут знать, что речь идет об убийстве! Прав Василий Тихонович, работать надо.
— Положим, что Печеркин-то это понимает не хуже нас с тобой… Он, наверное, в клубе тоже о чем-то думал, — не замедлил вставить Моисеенко.
— Правильно, — согласился Дмитрий Николаевич. — Зато Печеркин не подозревает, что Коляскина уже здесь и сидит в соседней камере, а Коляскина не предполагает, что нам известно о скандале в ее доме и о поездке с Мельником в Свердловск. Почему она не сказала обо всем этом сама? Надо их столкнуть так, чтобы им не осталось никакого пути, кроме правдивых показаний!
— А что, если дать им возможность подумать? — спросил обоих Саломахин. Он опять улыбался едва приметной улыбкой. — А самим попробовать с другого конца… Только перед этим давайте уточним одно: имеем мы право подозревать Печеркина, скажем, в убийстве?..
— Конечно! — немедленно ответил Моисеенко. — Он ведь еще в Шадринске нож хватал.
— Ну?..
— А для этого достаточно и шадринского скандала.
— Не только, — теперь заговорил Суетин. — Как выяснил Василий Тихонович, Печеркина остановила тогда его жена. Значит, она-то во всяком случае…
— Правильно! — Саломахин понял его с полуслова. — Пусть посидят сутки, а мы успеем за это время сделать последний шаг: если окончательно убедимся, что Мельник был в Соколовке, то до убийства нам останется всего полтора километра…
— И эти полтора километра нас уже поведут Печеркин с Коляскиной сами, — сказал Суетин и нарисовал на листке бумаги, который перед ним лежал, жирную точку.
— Посылаю за Татьяной Печеркиной! — резко поднялся Моисеенко.
— Еще одно, товарищи, — остановил его Саломахин. — Надо подумать и над тем, с чего начинать…
Оба остановили на нем вопросительные взгляды.