— Нет.
— И не слышали ничего?
— Слышала. Да и у Геннадия спрашивала. Сказал, что убитого возле узкоколейки нашли.
— И больше ничего?
— Велел ни в какие разговоры не соваться, а то затаскают по разным следователям…
— Вы помните, во что был одет Афанасий Мельник? — заканчивал писать Моисеенко.
— Обыкновенно…
— Обувь какая, не забыли?
— В сапогах приезжал.
Татьяна Печеркина уже не выглядела робкой. Она начинала понимать смысл сегодняшних разговоров, на все вопросы отвечала с безразличной откровенностью, не желая ничего утаивать, чтобы быстрее уйти отсюда, И по взгляду ее было видно, что думает она уже о чем-то своем, а в этой комнате ей добавить к сказанному нечего.
Да и Анатолий Моисеенко уже подбирал бумаги.
В кабинете стояла тяжелая прокуренная тишина.
Дмитрий Николаевич подошел к окну и открыл форточку. Прошелся по кабинету, остановился возле Печеркиной:
— У меня больше вопросов нет.
— Значит, свободны вы, товарищ Печеркина, — сказал Моисеенко.
Она поднялась, и взгляд ее остановился на столе, где у самого края лежал ремень Геннадия Печеркина, Спросила:
— А ремень-то где нашелся?
Трое переглянулись.
Ответил за всех Дмитрий Николаевич:
— На руке у Афанасия Мельника. На торфянике-то вашем его нашли убитым. Ничего от него не осталось, по документам кое-как установили. Вот теперь выясняем все остальное… Она ничего не ответила. Только едва приметно качнула головой.
Клавдия Коляскина пришла из камеры в кабинет Моисеенко немного побледневшая, но бодрая. Оглядев комнату с незнакомым человеком за столом, она будто растерялась, насторожилась. Зато увидев в дверях входящего Саломахина, облегченно вздохнула, обрадовалась:
— Слава богу! А то думала, что к незнакомым попала…
— К знакомым, к знакомым, Клавдия Поликарповна, — успокоил ее Василий Тихонович. — Как же я могу вас оставить, коль еще в Шадринске обещал довести наши разговоры до конца здесь.
— Вот и хорошо, — согласилась она.
— Я готов, Клавдия Поликарповна, считать наш разговор в Шадринске недействительным,
— серьезно сказал Василий Тихонович, — если вы обещаете мне быть откровенной во всем… здесь. Вот с этим человеком.! и он представил ей Моисеенко.
— Так разве я что соврала? — удивилась она.
— Как вам объяснить?.. Вы утверждали, что Афанасий Мельник ночевал у вас ночь или две, а потом отправился в Свердловск. А мы узнаем, что вы с ним провели вместе чуть не две недели… Вы говорили, что Геннадий Печеркин в то время у вас не появлялся, а потом оказывается, что он был, да еще не один, а с женой, и ночевал у вас тоже…
— Так ведь кому охота, товарищи следователи, про себя такое рассказывать? — Коляскина закраснела от волнения и впервые отвела взгляд. — Женщина я одинокая, оттого и смолчала, что дурной славы боялась: соседи ведь у меня…