— А как вы собираетесь проверить эти артефакты на работоспособность?
— Смотрите, — он показал разъем на окончании одного стержня. — Ничего не напоминает?
— Разъем для компьютера?
— Он самый. Однако немного нестандартный. И если переделать вход, то можно просмотреть или скопировать содержимое накопителя. По крайней мере, я на это надеюсь.
— Что же, профессор, — я уважительно кивнул. — Поздравляю вас.
— Благодарю, Юрий. Но пока о моей находке никто не знает и не должен знать.
— Опасаетесь конкурентов?
— Разумеется, — он фыркнул: — Так называемые коллеги, спят и видят, как бы завладеть моими открытиями и находками. Профаны! Воры и хапуги! Презренные личности! Они утверждали, что я ничего не найду, а я нашел. Причем в первый же день. Так‑то! Ну, ничего. Я вернусь в столицу, и все ахнут. Особенно эти плагиаторы, Нильсен и Гордеевский.
— Все так, профессор. Однако я еще раз хочу напомнить вам, что всего в пятидесяти километрах от вашего лагеря находится линия фронта. Поэтому примите мой совет, уезжайте без промедления. Прямо сейчас.
Он не обратил на мое предупреждение никакого внимания. Только махнул рукой:
— Чепуха. Меня заверили, что несколько дней в запасе есть. Поэтому я продолжу раскопки и буду копать до последней возможности.
— Дело ваше, но вы хоть охрану свою предупредите, чтобы она была начеку. А то я прошел по лагерю и никого не увидел.
— Правильно, — он кивнул. — Вы не увидели охранников, потому что здесь их нет. В лагере только я и несколько местных краеведов.
— Как так!? Почему вы без охраны!?
— Мы мирные люди и нам некого опасаться, особенно в тылу.
— Это вы зря, уважаемый профессор. Разрешите, я оставлю вам несколько солдат?
— Нет — нет. Я категорически против. Ни к чему мне здесь посторонние. Тем более вооруженные солдаты, которые не только не отпугнут республиканцев и местных сепаратистов, а наоборот, привлекут их.
Резон в словах Рохлина был. Вооруженные солдаты, в самом деле, могли привлечь к раскопкам внимание диверсантов. Да и оставлять охрану я не имел право. Конечно, перед комбатом отбрехался бы, но все равно потом солдат пришлось бы вернуть обратно в часть. Поэтому я не настаивал:
— Дело ваше, профессор.
— Вот именно, — он горделиво вскинул подбородок. — Это мое дело.
В дверь трейлера постучали, и я услышал голос капитана Скегги:
— Юра, нужно ехать. Самолеты улетели. Давай выдвигаться, пока республиканцы не вернулись.
— Иду.
Мы простились с Рохлиным, и я вернулся в грузовик. Профессор помахал вслед рукой и вернулся к своим раскопкам. А я вскоре забыл про него, потому что нащупал в кармане мобильный телефон.