Ветер с чужой стороны (Мартьянов) - страница 70

Бабочкин оживился, заулыбался и с гордостью ответил, что эстафету придумал начальник отряда полковник Парский.

— Ах, вот как! — воскликнул корреспондент. — И что же он предпринял, ваш полковник, чтобы успешно прошла эстафета?

— Что предпринял? Во-первых, наметил на карте маршрут. Во-вторых, составил график движения. В-третьих, самолично утвердил состав команды каждой заставы, он ведь знает всех солдат и сержантов отряда. Ну, и вообще следил за продвижением эстафеты…

— А молодец этот ваш полковник! — похвалил корреспондент.

— Еще бы! — совсем уж разошелся Бабочкин. — Без него бы ничего не вышло. Исключительный, настоящий он человек.

Я слушал и не вертя своим ушам. Нет, лейтенант оставался самим собой: ничего он не скромничает, а, как всегда, восхищается тем, что можно поставить в пример другим.

Со странным ощущением неловкости и благоговения перед полковником поднимался я за корреспондентом и лейтенантом по лестнице, ведущей на второй этаж штаба. Они сразу лее вошли в кабинет начальника отряда, а я остался в приемной.

Минут через десять корреспондент и Бабочкин вышли оттуда растерянные, красные от смущения. Я последовал за ними, полагая, что могу им понадобиться.

Уже на лестнице корреспондент вдруг остановился и сказал лейтенанту:

— И как это меня угораздило бухнуть полковнику: "Я восхищен вашими действиями и буду писать о вас!" А он мне в ответ: "Неужели вы ехали из Москвы только затем, чтобы написать о моей персоне? Потрудитесь встретиться с врачами и лыжниками, участниками эстафеты. Они истинные герои этого случая". Молодец! Честное слово, молодец!

— Да, конечно, — смущенно подтвердил Бабочкин.

Потом они снова стали спускаться вниз, а я подумал: "Вот, оказывается, он какой человек!

Я люблю ясность и определенность во всем, особенно в тех случаях, когда получаешь задание, направляясь в командировку. И редактор был точен:

— Поезжайте в отряд. Там при штабе служит рядовой Легкобитов. Талантливый художник-самоучка. Напишите о нем.

Художник? На границе? Признаться, я ожидал чего-нибудь другого. Но других заданий не было. Редактор только уточнил, что Легкобитов служит в должности чертежника-картографа и что его начальником является майор Свиридов. Свиридова я знал по нашим прошлым встречам.

На другой день я поехал в отряд. В Закарпатье не такие уже дальние расстояния. Весь путь в автобусе до небольшого пограничного города занял столько времени, сколько понадобилось, чтобы прочитать "Правду" и "Красную звезду" от передовиц до номеров телефонов редакций. Читая, я все время думал, как подступиться к художнику-самоучке. Граница и живопись слабо увязывались в моем сознании. И все же что-то привлекательное, достойное уважения я предугадывал в этом солдате;