Улица Субачюс
(Subačiaus g.)
Не наш ветер
– Это не наш ветер, – говорит Нёхиси.
– Здрасьте. Как это ветер может быть не наш, если он у нас дует?
– Ну, знаешь. Мало ли, кто где дует. Если завтра ты отправишься в Новую Зеландию и станешь там куролесить, как дома привык, ты все равно не сделаешься местным. А останешься здешним, нашим. Тутошним. С ветром та же история.
Логично. Ладно, принято. Но если не наш, чей тогда? Откуда?
Мы сидим на крыше моего дома, прислонившись спинами к теплой печной трубе. Устроились тут, как в театральной ложе, только гораздо лучше, потому что у нас есть фляга с темным ромом, который не закончится, пока нам не надоест этот пикник. Мы передаем флягу друг другу и с интересом наблюдаем разворачивающуюся перед нами метеорологическую драму под названием «Я тут пришел, такой прекрасный, ховайтесь в погреб до утра» с ветром-гастролером в главной роли. Нельзя сказать, что он большой оригинал, все наши весенние ветры обожают эту немудреную пьесу и затевают новую постановку каждый сезон.
Мимо нас проносится веселая стайка пластиковых пакетов, явно утащенных с какого-нибудь соседского балкона. Процессию замыкает ярко-желтая наволочка с синими якорями. Ветер понемногу крепчает, и я совершенно не удивлюсь, если вдогонку за наволочкой полетят тяжелые пододеяльники. Вовремя кто-то бельишко на улице сушиться повесил, ай молодец.
– Пока не знаю, откуда, – говорит Нёхиси. – Впервые его тут вижу. Но точно какой-то южак. Средиземноморский, что ли?..
Дыдымц!
Это на нашу крышу обрушивается подхваченная ветром консервная банка, да не простая, а здоровенная, литровая, из-под томатной пасты, кровавые брызги летят во все стороны, ну натурально Шекспир. Ничего так гастролер разошелся. Будь мы с Нёхиси совсем настоящими – я имею в виду, настолько настоящими, что уже без вариантов, какое тело выдали, с таким и живи, и береги его, потому что нового теперь еще долго не допросишься – так вот, будь мы настолько уязвимы, мы бы сейчас, пожалуй, перебрались с крыши в дом.
Впрочем, тогда мы бы вообще не полезли на крышу. Потому что зарабатывать классический апрельский бронхит на этом пронзительном, холодном, с мелким ледяным дождем перемешанном ветру – ищи дураков.
– Эй, ты чего такой обидчивый? – укоризненно говорит ветру Нёхиси. – Я уже и сам вижу, что не средиземноморский. Адриатический, верно? Звать-то тебя как?