– Вы, говорят… «сама любовь во всех ее проявлениях», – непристойно намекает он.
– Да, месье ван Рейн, сама любовь во всех проявлениях. Но одна деталь: лично вы не вдохновляете меня к любви!
Эммануэль могла бы сказать и больше, например что она не обращает внимания на физическую непривлекательность, – хотя, будучи эстеткой, она во всем ищет красоту, – когда замечает в образе яркое проявление чувственности, изысканную эротичность. Но в этом человеке все отталкивает. Инстинктивно она понимает, что это циник и трус, готовый к любой подлости для достижения своей цели.
Нет, он ничего от нее не получит, ведь она привыкла выбирать лишь самые красивые розы.
– Я здесь исключительно по профессиональным причинам, месье ван Рейн.
– Жаль! Я бы оставил вам незабываемые впечатления!
Но он не стал настаивать. Гарсон подошел получить заказ, и месье ван Рейн попросил принести ему двойной виски.
– Давайте поговорим о бизнесе, раз вы настаиваете. У вас при себе мой товар?
– Да.
– Именно предусмотренное количество?
– Именно так.
– Где он находится?
– В моем номере.
При этом ответе в глазах мужчины что-то щелкает.
– Не поймите меня неправильно, – тут же резко бросает ему Эммануэль. – Я не могла оставить ящик в гостиничном холле… А у вас при себе оговоренная сумма в американских долларах?
– Конечно, изысканнейшая из тигриц!
– Тогда нам остается лишь завершить обмен. Вы пойдете со мной на второй этаж, но… малейший неоднозначный жест, и я закричу!
– Это совершенно неуместно привлечет к вам внимание, «мадам Чанг»!
Ирония, с которой этот человек произнес имя Эммануэль, вызвала у нее раздражение.
– Пойдемте. Вы сами заказали номер, как и предусматривалось, я надеюсь?
– На втором этаже, как и вы. Операция должна пройти блестяще.
– Я была бы признательна, если бы мы вышли отсюда порознь. Я не хочу, чтобы у присутствующих создалось ложное впечатление.
– Договорились. Я подожду здесь десять минут.
Эммануэль поднимается и идет к лифту, облегченно вздохнув, что избавилась от такого собеседника. У дверей номера, где ее ожидает Сухэ, она дважды стучит. Малышка тут же открывает дверь. Ее нежная улыбка расслабляет Эммануэль.
– Ван Рейн сейчас придет, моя дорогая. Это грязный тип. Не позволяй ему прикасаться ко мне, – с улыбкой говорит она.
– Я выцарапаю ему глаза, если он посмеет прикоснуться к вам, – отчаянно шепчет Сухэ.
Эммануэль не может удержаться от смеха.
– Только не слишком. Пока он нам нужен.
Через несколько минут раздается стук в дверь. Молодые женщины уже вытащили зеленый сундук, взломали печати и запустили секретный механизм, открывающий двойное дно и стенки.