Гена начал медленно подниматься на ноги. Он почесал лоб, посмотрел на испачканный и разорванный костюм, перевел взгляд на радостно улыбающуюся Олю и облегченно вздохнул — охраняемый объект невредим.
— Ольга Петровна? — спросил он. — Что тут было… негры с палками ушли?…
— Ушли! — ликующе подтвердила Оля. — Дядя Гена, дядя Каспар тебя вылечил!
— Уже заметил… — все еще с некоторым сомнением пощупал живот Гена.
Он чувствовал себя немного странно. Что-то внутри было не так. Что-то в нем изменилось. Он не мог сказать, что именно, но какие-то изменения точно появились. Только вот какие именно? Телохранитель прислонился к холодной стене и начал ощупывать себя со всех сторон — в то, что сумасшедший старик наконец-то сумел наколдовать что-то без побочных эффектов, верилось слабо.
— Дядя Каспар, а теперь Рикардо! — потребовала Оля.
— А?! Что?! Я не сплю, не сплю! Какая большая мышь…
— Это хомячок!
— Да, очень большая мышь… — задумался волшебник. — А почему у нее нет хвоста?
— Это хомячок, у них хвостики коротенькие!
— Оторвали хвост? Как жестоко… Ничего, сейчас я ее вылечу! — пообещал Каспар.
На этот раз он вообще не стал бормотать свою дурацкую абракадабру — все равно его чары действовали не благодаря заклинаниям, а вопреки им. Просто тряхнул руками, выбрасывая волну Трансформирующего Хаоса… и Рикардо начал стремительно изменяться. Раны закрылись, следы ушибов исчезли, сломанные кости срослись, но этим дело отнюдь не ограничилось…
Оля взвизгнула и разжала руки — белый хомячок ужасно потяжелел. Коротенькие лапки на глазах удлинялись и толстели, шерсть и кожа грубела, и он все больше рос, рос, рос… пока не вырос так, что занял все свободное место в камере. Теперь Рикардо больше напоминал белого медведя, чем сирийского хомячка. Хотя морда осталась такой же, как раньше, да и вел он себя по-прежнему.
— Властью Серого Черепа, у хомячка есть Сила!!! — восторженно завизжала Оля.
Чудовищный хомяк утробно зарычал. Теперь его пискливое тявканье трансформировалось в жуткий басовитый рев, похожий на медвежий. Зверь навис над вопящей девочкой и с шумом втянул в себя запах. Взгляд Гены заметался по камере, ища что-нибудь, способное заменить оружие — чтобы сладить с нынешним Рикардо, нужна была по меньшей мере рогатина. А лучше — винчестер.
Но хомячок не стал нападать на хозяйку. Он сунул огромный розовый нос ей в ладони — от них пахло ужасно знакомо. Когда он был маленьким слепым хомячонком, его впервые взяли в эти руки, и громовой голос изрек: «МАМА, ДАВАЙ ВОЗЬМЕМ ЭТОГО, ОН САМЫЙ СИМПАТИЧНЫЙ». Девочка Оля стала первым существом, которое увидел маленький Рикардо, когда открылись глаза, она всегда вкусно кормила его, регулярно меняла опилки и чесала пузико. И хомяк платил ей взаимностью, яростно защищая от всех потенциальных врагов. В меру слабых хомячьих сил, конечно. Теперь она сильно уменьшилась в размерах — ну так что же с того? Она по-прежнему его хозяйка. Фактически, родная мать.