А с циновки медленно и с достоинством поднялся местный житель — старик лет семидесяти. Высокий, темнокожий, с короткими курчавыми волосами и правильными чертами лица. Одет в травяную набедренную повязку и кожаный плащ шерстью внутрь. Грудь раскрашена белой и красной глиной, на шее ожерелье из чьих-то зубов, на ногах браслеты из рыбьих кишок.
— О, папуас! — обрадовался Колобков.
— Торомгиба, отцуго-лиде, — преклонил колени туземец. — Хо тати-фа табалуга [10]!
— Глянь, Светк, даже папуасы твоего папу уважают! Аж на колени брякнулся! — ухмыльнулся Колобков.
— Хо бада-блука! — расплылся в улыбке старик, поднимаясь на ноги. — Хо замбуки-фа-по, музиси [11]!
— Светулик, ну-ка, сбегай за Серегой, — моментально сориентировался Петр Иванович. — Хау, чернокожий брат! Мы приплыли по большой воде на волшебной лодке без весел и парусов!
Старый мбумбу понимающе улыбнулся и часто закивал, показывая, что совершенно согласен. Зубы у него оказались такими белыми, как будто он ежедневно чистил их лучшей зубной пастой. Впрочем, примерно так и обстояло — на Черных островах имеются зубные щетки (хотя и без щетины — просто палочки) и довольно приличный зубной порошок. Вопреки расхожему мнению, зубочистки, зубные щетки и прочие средства для гигиены зубов — одно из самых древних человеческих изобретений, их примитивные аналоги существовали даже у неандертальцев. Правда, зубной порошок мбумбу содержит очень много корунда [12], поэтому зубы становятся белоснежными и приобретают приятный блеск, но, к сожалению, теряют эмаль, из-за чего оголяется пульпа.
— Давай лапу, негр! — протянул руку Колобков. — Я Петр Иваныч. А тебя как зовут?
— Сумузи-по, о чумбуи-леки! — отшатнулся папуас, но бизнесмен все-таки успел ухватить его за руку. — Зубури хо-ту чумбуи-леки [13]…
Старик торопливо отдернул ладонь, собрал с пола немного белого песка и сыпанул Колобкову на руку. А потом еще и плеснул туда же воды из кокосовой чашки.
— Умпуто-пору-по чумбуи! — объяснил он. — Пору чумба-по музиси [14]!
— Наверное, местный обычай… — растерянно посмотрел на моющего ему руку Колобков. — Ген, как считаешь?
Гена ничего не ответил — он бдительно следил за движениями туземца. Если старый негр хоть на миг задумается о причинении вреда драгоценному шефу, его белоснежные зубы тут же покинут рот. Если только мозги не вылетят раньше — Гена колебался только по поводу того, стоит ли использовать браунинг или хватит и обычного хука правой.
— Петр Иваныч, что тут… а, так вы руки моете… — удивленно моргнул Чертанов, входя в дом.
— Серега, едрить-колотить, выясни у этого папуаса, чего он меня намывает, как кот… лапку! — облегченно вздохнул Колобков. — Псих какой-то!