— Да… а он тут при чем?
Джоан даже ахнула от негодования.
— Да он глава „Плаца“, вот кто он. И если ты помешаешь ему с этим строительством, плакали твои денежки и Дом святого Матфея, вот что!
В душе его разверзлась зияющая пропасть.
— Так что, я должен потворствовать Филлипсу, что бы он ни делал?
„Как же глуп иногда бывает Роберт“, — пронеслось в голове Джоан.
— А ты как думал? — не без сарказма парировала она. — Иногда не мешает!
Он почувствовал, что уже не в силах остановиться.
— Может, надо причислить его к лику блаженных, или это покажется несколько неуместным? — Она с ужасом посмотрела на него. — А не поцеловать ли ему меня в задницу? Или это следует сделать мне — в благодарность за уничтожение „Алламби“?
Со свойственной Джоан решительностью, она двинулась напролом и взяла быка за рога.
— Послушай меня внимательно, Роберт, — повелительным тоном обратилась она к нему.
Он с трудом сдерживался.
— Я весь внимание.
— Ты хочешь быть епископом, не правда ли?
Почти не задумываясь, он выпалил:
— И вполовину не так, как этого хочешь для меня — или для себя — ты!
Она зло засмеялась.
— Не неси чушь! Я знаю, что ты хочешь — чего хотел всю жизнь.
Ему вдруг стало спокойно и грустно, очень спокойно и очень грустно.
— Это и есть камень преткновения, Джоан. И мне кажется, человек должен знать, чего он хочет в действительности.
— Поверь мне, я тебя знаю как облупленного, — осадила она его. — Уж мне ли не знать, что ты спишь и видишь, как стать епископом… а то и…
— Папой? А почему бы и нет. Первый английский епископ, ставший главой Римско-католической Церкви. Мейтленд — Римский Первосвященник! Прекрасная мысль!
Он зашел слишком далеко. Были две вещи, с которыми Джоан, и раньше не отличавшаяся повышенным чувством юмора, не позволяла шутить, — религия и ее брат. Неважно, кто позволял себе подобную шутку — но это выходило за всякие рамки.
— Ну что ж, отлично! — прошипела она, побледнев от ярости, и резко повернувшись на каблуках, удалилась.
Однако, свято место пусто не бывает. Недолго пребывал он в одиночестве.
— Настоятель Мейтленд?
К нему обращалась молодая женщина, организатор демонстрации; у нее было открытое, волевое лицо, полное решительности.
— Вы оказали бы огромную услугу, если бы примкнули к нам. Пусть увидят, что нас морально поддерживает такой человек, как вы! — смело сказала она.
Джоан потом не могла простить себе, что не отвадила маленькую смутьянку прежде, чем та оказалась около Роберта. Потому что когда наконец демонстрантов, лежавших на тротуаре перед готовой приступить к скосу командой, стали поднимать и по одному переносить в полицейские машины на глазах у прессы, самой заметной фигурой среди протестующих, заполнившей все средства массовой информации Австралии, был настоятель кафедрального собора, его преподобие Роберт Мейтленд собственной персоной.