Он вздрагивает.
— Как насчет того, чтобы ты его открыла?
— А как насчет того, чтобы я заменила ваш яблочный сок мочой?
— Айсис…
— Послушайте, Эванс, — вздыхаю я. — У моей мамы суд на носу. Не знаю, слышали ли вы об этом. Я ей нужна. Вероятно, очень надолго. Я, конечно, могу делать всю эту ерунду с наверстыванием домашнего задания и окончить школу или что-то еще, но правда в том, что я не лучший ученик. Безусловно. И очевидно, вы это знаете. Я хороша на бумаге, но я создаю много проблем и я незрелая, и говорю глупые вещи. Так что, я действительно не заслужила это. То есть, конечно, заслужила, но мне не место в колледже. Особенно не в Лиге Плюща. Лучше бы они отдали это место, хм, кому-то из Китая? Кому-то действительно увлеченному и зрелому. Кому-то, кто не я, — отталкиваю я письмо обратно ему. — Итак, знаете, вы можете его открыть. Или выбросить в мусорку. Мне без разницы. Но я не поеду туда.
Эванс молчит. Когда он, наконец, смотрит на меня, кажется, что он выглядит гораздо старше. Морщинки под его глазами глубже, а его лоб в складках от дюжин лет усталости.
— Ты делаешь то же самое, что и Джек.
— Что?
— Отказываешься поступать из-за людей, которых любишь. Отказываешься… стать выдающейся. У тебя такой потенциал, Айсис. И ты выкидываешь его.
— Что вы имеете в виду, отказался? Он отказался?
— Ты не помнишь? Он хотел остаться здесь, в Огайо, чтобы заботиться об этой девочке, Софии. Он получил предложения практически со всей Лиги Плюща.
— Но сейчас он собирается в Гарвард. Люди не затыкаются насчет этого.
— Да. Только он изменил свое решение после… на самом деле, я не знаю, из-за чего он передумал. Но я не могу позволить тебе сделать то же самое. Пожалуйста. Знаю, я сказал, что это будет твое решение, но, пожалуйста, просто открой письмо, прочти и подумай над этим. И если ты все еще не захочешь туда, я буду уважать твое решение.
Я фыркаю и несколько мгновений смотрю на конверт, прежде чем хватаю его обратно.
— Хорошо. Прекрасно. Но не ждите счастливого конца!
— Я никогда не жду, — грустно улыбается Эванс.
Я встаю, чтобы уйти, но он окликает меня:
— Ох, и Айсис? Удачи в суде. Надеюсь, он получит по справедливости.
Я сжимаю кулаки и захлопываю за собой дверь. Что Эванс знает о справедливости? Он был подонком, который везде расклеил мои фотографии, а затем, когда обнаружил, что я достаточно умна, попытался компенсировать это, проталкивая меня в широко открытую, жадную глотку каждого заносчивого колледжа в мире.
Я толкаю дверь и выхожу во двор. Морозный, февральский воздух покусывает мои лодыжки, но яркое солнце согревает мое лицо. Успокаивающий контраст. Я замечаю Кайлу, сидящую на низкой кирпичной стенке и смотрящую в пространство.