— Джессика, — передразнил он, — на случай, если ты не заметила — я мужчина, который был близок с женщиной, не находясь при этом в браке.
Она замолчала.
— Как по-твоему, почему я пришел к тебе вот так? Однажды я уже говорил — ты смысл целомудрия, а не его враг. Зачем мне было придерживаться принципов, из-за которых ты чувствовала себя ниже меня? Когда мы поженимся, я хочу, чтобы ты знала — мы с тобой абсолютно равны.
— Когда мы поженимся? Ты что, всерьез хочешь на мне жениться? Марк, ты мне ничем не обязан. Только потому, что мы были близки…
— Я пожертвовал двадцатью восемью годами целомудрия. И это не было необдуманным поступком. Я не стал бы просить твоей руки из-за чувства долга или вины. Я хочу, чтобы ты стала частью моей жизни. Я хочу, чтобы ты познакомилась с моими братьями. Чтобы ты была матерью моих детей.
Она потрясенно выдохнула.
— Все равно. Ты никогда не убедишь меня, что всю жизнь мечтал жениться на куртизанке. И… о боже, я пытаюсь все это осознать, но просто не могу.
Он нашел ее руку и сжал ее.
— Это правда. Я никогда об этом не мечтал. Но теперь, когда я встретил тебя, все остальное кажется мне кошмаром. Со временем мечты меняются, Джессика. И очень часто — к лучшему.
— На моем опыте — нет. — Ее голос был грустным и каким-то безжизненным, но руку она не отняла. — Два месяца назад моей самой заветной мечтой было никогда больше не продавать свое тело. — Она невесело рассмеялась. — Как это не похоже на мои юношеские фантазии.
— Значит, я тоже не похож на твои юношеские фантазии?
Она покачала головой.
— Я всегда знала, что обязательно выйду замуж. Я была хороша собой — все это говорили. И я представляла себе, как в один прекрасный день мой идеальный мужчина найдет меня. Он предложит мне руку и сердце, мы объявим о помолвке в церкви моего отца, и через три недели я пойду к алтарю.
Ее ногти слегка надавили на его ладонь.
— Ну конечно, — бесстрастно заметил Марк. — Ведь твой отец — викарий.
— Он был очень строгим. Очень… правильным, чинным, понимаешь? И он не понимал, что с нами делать. Думаю, то, что у него родились такие красивые дочери, стало для него неприятной неожиданностью. Моя мать тоже очень привлекательна, но я и мои сестры… это что-то совсем другое. Где бы мы ни появлялись, на нас всегда все оборачивались. И это приводило отца в полное замешательство. — Она грустно усмехнулась. — Я доставляла отцу неприятности еще до того, как погубила себя. Как забавно.
— Он очень сердился, когда обо всем узнал?
— Сердился? Нет. Он страшно испугался. Наша семья была совсем небогата. Бедный викарий с тремя красивыми дочерьми должен быть очень и очень осторожен. Любой опрометчивый шаг — и сплетни раздуют все до небес. Если бы на моей репутации появилось хоть малейшее пятно, это непременно отразилось бы на моих сестрах. И разрушило бы все их надежды на будущее. Возможно, они погибли бы точно так же, как я.