– Что теперь будет? – тихо спросила Эмма.
– Теперь, – произнес Дерик, осторожно беря из руки Эммы пузырек и убирая его в карман, – нужно сообщить слугам, что у твоего брата случился очередной приступ, который на этот раз его убил.
Эмма сделала шаг назад, чтобы видеть лицо Дерика.
– Что?
– Мы тихо похороним его утром.
– Но твои начальники…
– Им достаточно сообщения о том, что предатель устранен. Обо всем произошедшем знаем только ты, я и Моро. Тебе не нужны лишние страдания. На твою долю и так выпало немало.
Эмма на мгновение задумалась, а затем испытала облегчение. Только вот…
– Родители Молли Симмз заслуживают того, чтобы узнать правду о случившемся с их дочерью несчастье.
Дерик кивнул.
– Хорошо. Но нет необходимости рассказывать о твоем брате. Мы скажем лишь, что убивший их дочь предатель был пойман и казнен. Сплетни разносятся быстро в таких маленьких городках, как ваш, поэтому люди станут обвинять во всем Моро. Ведь он здесь чужой. Но к тому времени, как это случится, он уже будет во Франции.
Эмма посмотрела на Дерика.
– А как быть с Хардингом?
– Я продолжу его разыскивать. Если он захочет остаться в Дербишире, пусть остается. Ведь его имя не запятнано. А если не захочет, мы можем предложить ему работу в одном из наших поместий. Пусть начнет с чистого листа.
– Мы? – Эмма ошеломленно заморгала, и окутывающую ее сердце тьму развеял луч надежды. – Наших? Значит ли… значит ли это, что ты по-прежнему хочешь, чтобы я поехала с тобой в Америку?
Дерик медленно покачал головой.
– Нет, любовь моя.
Эмма думала, что в ее душе уже не осталось места для боли. Но она ошибалась. Эта новая боль была такова, что тяжело стало дышать.
– Я хочу, чтобы мы поселились в Англии.
Эмма судорожно втянула носом воздух.
– Я… а как же насчет моей испорченной крови?
Дерик нежно взял Эмму за подбородок.
– Ты же не веришь в этот вздор, – напомнил он.
– Но ты веришь, – возразила Эмма.
– Теперь я в этом уже не уверен, – произнес Дерик. – В последние несколько недель ты дала мне пищу для размышлений. – Дерик поведал о том, что узнал сегодня о своих родителях, а в конце рассказа пожал плечами. – Может, моя кровь не так уж черна, как я думал.
Эмма открыла рот, чтобы что-то сказать, но Дерик приложил палец к ее губам.
– Несколько минут назад я не кривил душой. Я начинаю верить в то, что жизнь человека зависит от сделанного им выбора. – Дерик уронил руку. – И я готов принять тот факт, что мое прошлое стало результатом моего собственного выбора. И, думаю, со временем я смогу примириться с ним.
– Я рада, – произнесла Эмма, и по ее щеке скатилась единственная слеза. Если кто-то и заслуживал мира в душе, то именно Дерик.