Сердце тоскливо сжалось. Грудь колесом, бескозырку набекрень — и в последний решительный бой? Поторговаться, представив себя носителем интересующей бандитов информации? Ну, протянет еще чуток — они ведь не глупые? Он включил фонарь, осмотрелся… и сердце заныло, забилось, как двигатель, заведенный с толкача. Он обнаружил в шаге от себя рифленую крышку люка! Да ладно, там, поди, все проржавело, задубело, не откроется. Но верить в ангела-спасителя, который прилетит и заберет его отсюда — тоже не дело. Он подался к люку, ручка на месте, приварена на совесть. Эх, была не была! Он вскинул руку с автоматом, прошелся свинцом по всем прилегающим закоулкам, отбивая у противника охоту броситься в атаку немедленно. А те, похоже, собирались — сорвал такие планы, мерзавец! — злобно заорали, стали падать, отползать и открыли по горе железа бешеный огонь! Глебу на голову падали какие-то фланцевые муфты, куски листового железа, ржавые гайки, но он уже не обращал внимания. Грохот, учиненный оппонентами, был на руку. Он дернул крышку, прикладывая всю оставшуюся в его распоряжении мускульную тягу. Завыло ржавое железо, крышка вывалилась из створа вместе с крепежными петлями, едва не отдавив ему ногу. Он оттащил ее в сторону, рухнул на колени. Здравствуйте, бабушка! Под крышкой, на расстоянии полуметра, находилась еще одна! Даже не крышка, а решетка, сваренная из стальных прутьев. Там тоже имелись петли, ржавый, но не впечатляющий габаритами навесной замок. Тысяча чертей! Почему он такой невезучий?! Он уже чувствовал, как поднимают головы враги, уже напрягаются, чтобы броситься… Он спрыгнул на решетку — обрушился на нее всей массой! Обхватил покрепче автоматную рукоятку, чтобы разбить пулями замок. И тут вдруг что-то треснуло у него под ногами! Решетка прогнулась. И снова душераздирающий скрежет, екнуло сердце, и ком тошноты устремился в горло. Он в принципе представлял, что такое невесомость… Прогнулся профиль, в пазах которого покоилась решетка, с треском разлетелся сварной шов. Отлетела петля, за ней другая, хорошо, хоть не в голову! И с холодеющим сердцем он почувствовал, как устремляется вниз вместе с выломанной решеткой! Он падал, обдирая бока, плечи, по возможности прикрывал голову, потерял автомат… Он летел, набирая скорость, испытывая ни с чем не сравнимое чувство полета! Фонарь на голове работал! Мелькали перекрещенные балки, спящие «динозавры» между этажами — то ли моторы, то ли редукторы, то ли вентиляционные агрегаты… «И почему здесь со мной постоянно что-то происходит? — тоскливо думал Глеб. — То я падаю в канал, то бьюсь башкой о железный батопорт, то меня не держит крышка люка… Директор клуба из «Карнавальной ночи», который тоже куда-то проваливался, сдох бы от зависти!»