– Готикой? – удивленно поднял брови Гуров.
– В дни моей скорбной юности готика не была столь популярна. Не готикой, так андеграундом – какая разница? Все это временное, и все проходит.
– Вот как? А что же настоящее?
– Лев Иваныч, – устало проговорил Крылыч. – Это уж у каждого свое. Я вот раньше музыку сочинял и думал, что это настоящее. Водку пил, героином ширялся, и казалось мне, что живу настоящей жизнью. А потом понял, что музыка моя – тьфу, бездарщина и на фиг никому не нужна, и вообще все это – дерьмо и бездарная трата времени. А сейчас вот я занят поистине любимым делом, которое к тому же приносит радость людям. Это и есть – настоящее!
Гуров сдержал улыбку, выслушав это примитивное, но искреннее объяснение, и вернулся к своему вопросу.
– Так все же, Антон? Как ты думаешь, к кому могла бы пойти девушка, увлеченная готической субкультурой, чтобы сделать себе такую татуировку?
Крылыч неопределенно пожал плечами. Гуров бросил на него пристальный взгляд и спросил как бы между делом:
– С травкой-то как? Завязал?
Крылыч кивнул, не глядя.
– А если хорошо поискать?
– Лев Иваныч! – Крылыч отбросил черный маркер, которым выводил на листе бумаги какой-то узор. – Зачем угрожать? Разве мы с вами первый день знакомы?
– То-то и оно, что не первый. И ты знаешь, что я почем зря никого хватать не стану и тебя не подставлю. Если человек тут ни при чем, ему ничего не грозит. А вот если он в курсе, то может здорово помочь. Потому что девушку с такой вот татуировкой убили.
– Как? – помолчав, спросил Крылыч.
– Шею свернули и в воду, – жестко произнес Гуров.
– Звонил мне полгода назад один человечек… – почесав подбородок, медленно проговорил Антон. – Спрашивал, нет ли у меня эскизов лилии…
– Ну! – поторопил его Лев. – Что за человек?
– Некит его зовут.
– Никита, что ли?
– Да. Фамилию не знаю. Он на Стрелецкой сидит в подвальчике, там бьет.
– А он не говорил, для кого ему нужен такой эскиз?
– Нет, не говорил. Пацану вроде какому-то знакомому.
– Пацану? – удивился Гуров. – Не девушке?
– Он говорил – пацану. Я особо не интересовался. Сказал, что нет у меня, на том и распрощались.
– Слушай, Антон, дай-ка мне телефон этого Некита, – торопливо проговорил Гуров, доставая блокнот. – И адрес поточнее скажи!
Он щелкнул авторучкой и записал продиктованные Крыловым данные. После этого перекинулся еще несколькими фразами, пожелал удачи и творческих успехов и пошел к выходу из мастерской.
– Лев Иваныч! – окликнул его Крылыч, и сыщик, обернувшись, вопросительно посмотрел на него.
– Вы в следующий раз, если что, про травку не заговаривайте, ладно? – попросил тот.