Потолок в помещении был высоким, но отсутствие естественного освещения создавало ощущение какого-то давления. Возможно, давил и не потолок, а головная боль. Шадрин не помнил, как давно у него болит голова, но чувствовал, что очень давно. В теле была легкость, сродни наркотическому опьянению, но пошевелиться Шадрин не мог. Он полежал немного с открытыми глазами, глядя в белый потолок, потом снова закрыл их. Мягкий свет люминесцентных светильников все равно утомлял глаза. Головная боль стала нарастать, подступала тошнота. Шадрин ощутил страшную усталость и стал опять проваливаться в полубессознательное состояние.
Обрывки мыслей и воспоминаний блуждали в мозгу, как в тумане. Такая же усталость была, когда Шадрин в детстве в спортивной секции впервые пробежал на время три километра. Он тогда показал лучший результат, но все тело, особенно ноги, было как ватное, а в голове стоял легкий звон. Тогда? Или это было сейчас? Может, он лежит после кросса и отдыхает? Где же был такой потолок? В раздевалке стадиона? Нет, там потолок был совсем другой. Сейчас, наверное, войдет тренер и спросит, как дела. «Почему же мне так плохо, может, я не гожусь в спортсмены? Но я хорошо помню, что занимался спортом потом много лет. Или буду заниматься. Где-то я видел такой потолок».
Рядом послышались мужские голоса. «Это не ребята из спортивной секции, это, наверное, тренер пришел. Но глаза совсем не хотят открываться, и меня никто не зовет. Это хорошо, что разговаривают не со мной, потому что совсем не хочется открывать глаза, отвечать. Хочется лежать вот так в полузабытьи и ни о чем не думать. Как они мешают своими разговорами, зачем они пришли?»
— Как вы оцениваете его состояние? — спросил резкий неприятный голос.
— Теперь как стабильное, — ответил женский голос. — Это невероятно, но он выжил. Где вы его нашли, доктор Хальмейер, и что с ним приключилось?
— Нашли его практически на том свете, — с усмешкой ответил неприятный голос, — на месте крушения вертолета. Их протащило лавиной. Этот единственный, в ком еще теплилась жизнь.
— Невероятно, — снова сказал женский голос, — насколько сильный организм.
— Продолжайте работать, доктор Бернетт, — сказал мужской голос, — вы хороший специалист в области современных биомедицинских технологий. Поднимите его на ноги, мне нужен этот незаурядный организм.
Голоса удалились, за ними закрылась дверь. О чем это они говорили, вяло подумал Шадрин, утомленный таким обилием звуков, которые издавали визитеры. Какие еще вертолеты в спортивной секции? Хотя, что-то знакомое. Гудящее, трясущееся. От этих ассоциаций к горлу снова подступила дурнота.