Благодарный хозяин провел Мартина через торговую комнату, и они оказались в помещении, заставленном ящиками с товаром. Но свободного места здесь было предостаточно, а из загороженных решетками окон в помещение попадал свет.
— Мой дом, знаете ли, находится на другой улице, однако здесь у меня есть все, чтобы отблагодарить и угостить хорошего человека. Присаживайтесь за стол, господин хороший. Как ваше имя, кстати? Меня зовут Бомур, я здесь давно живу и уже всем известен. А вы?
— Я Мартин.
— Вот и прекрасно, Мартин, — с чувством произнес лавочник, все еще сжимая в руке срезанный кошелек.
— Самюэль, дружок, пойди-ка сюда!.. — крикнул лавочник, обращаясь к двери, и в комнату заглянул сонный служащий, должно быть, спавший прямо за конторкой.
— Слушаю, господин Бомур.
— Неси из кладовки паштет и вино.
— Сейчас?
— Сейчас и сюда, соня! Паштет, вино и фрукты! А еще пирог, там ведь должен был остаться пирог — восемь кусков!
— Пять кусков, господин Бомур, вы ошибаетесь.
— Как я ошибаюсь, если я пересчитывал? Ладно, неси пять, потом разберемся.
Служащий исчез, а Бомур сел за стол напротив Мартина и сказал:
— Перед гостями стыдно. Тащат все, что я не успею пересчитать, и та же история с пирогом.
— Некоторые люди не упускают случая сунуть в карман чужое, — согласился Мартин. — Особенно когда никто не видит.
— Но вот вы сегодня вовремя поспели!.. Вы даже не представляете, сколько золота в этом кошельке!..
Лавочник подбросил на руке кошель, и тот звякнул золотыми монетами.
— Почему же не представляю? Там примерно двести пятьдесят терций.
— Да? Ну вообще-то — двести сорок три.
Открылась дверь, и на пороге возник Самюэль с огромным деревянным подносом. Он что-то жевал на ходу, видимо, уничтожая улики.
— Ага, вот и он, — произнес Бомур, принимая поднос и ставя на стол. — Иди уже, наказание, да не забудь, чтобы к поясу для господина Рокстама пришили эту бабочку! Коза ее задери…
— Я помню, господин Бомур, вы мне этим поясом уже все уши прожужжали, — огрызнулся служащий и захлопнул дверь, прежде чем Бомур успел поставить его на место.
— Нет, вы слышали? И это мне тычет человек, которому я как отец родной, если не больше!..
Мартин в ответ только улыбнулся. Он не знал, как себя вести в таких ситуациях.
— А как же вы, дорогой Мартин, сумели точно определить, сколько терций в сумке? — спросил Бомур, разливая наливку по глиняным стаканчикам.
— Я не угадал, я ошибся на семь монет.
— Это пустяк, ведь там могли оказаться и серебряные… Будем!