«Условный Джон» выкидывает бесполезный пистолет и, подхватив рюкзак, торопится прочь, стараясь не слышать несущихся вдогонку воплей искалеченных и умирающих.
Несколько суток спустя появившийся на месте трагедии Прохор подобрал пистолет «условного Джона», проверил ствольный канал и, приметив мишень – снежный зубец на гребне тороса, выстрелил.
– Я что, промазал? – хохотнул он, оглянувшись на спутника. – Нет, я скорее поверю в то, что промазал, чем в холостые патроны. Не бывают патроны холостыми севернее семидесятой параллели!..
Прохор ловкими заученными движениями извлек магазин. Толстые перчатки на руках, казалось, не мешали. Вытащил патрон – тот оказался последним. Мужчина щелкнул раскладным ножом и расковырял гильзу. А секундой спустя назвал причину промаха:
– Слабая пороховая навеска. – И после недолгой паузы подвел итог следствию: – Экспедицию снарядили негодными патронами и законопаченными ружьями.
Воцарилось молчание. Каждый обдумывал страшную истину.
– Это диверсия, – произнес наконец бывший губернатор. – Однозначно: диверсия.
– Да и с медведем непонятно, – добавил Прохор. – Его поведение разве типично для диких животных? Должен был испугаться человеческих суеты и шума. По статистике медведи исключительно редко нападают на людей. А он как уличный хулиган: нырнул в самую гущу и давай всех валить направо и налево. Да и высоконько в циркумполярную область забрел. Добраться-то сюда медведь может, но бока провалятся. Наша зверюга слишком хорошо откормлена для этих широт. А пройдусь-ка я по медвежьим следам, – решил Прохор и направился куда-то в сторону, по одному ему заметным отпечаткам лап.
– Что вы ожидаете увидеть? – крикнул вслед Михаил Васильевич. – Клетку, оставленную злоумышляющими дрессировщиками?
Прохор задержался на полушаге, обернулся:
– Не исключено.
Впрочем, клетки они так и не нашли. След прервался посреди снежного поля. Создавалось впечатление, будто медведь возник из ниоткуда. Видимо, арктический ветер сыграл злую шутку.
Тогда вернулись к месту трагедии. Пока Прохор занимался человеческими останками, Михаил Васильевич с интересом ощупывал медведя, теребил шерсть, шлепал по бокам, нашел, что зверь воняет псиной и нет в его облике тех благолепия и чистоты, которые можно обнаружить в фотоработах натуралистов. Особенно заинтересовала его складка между лапой и туловищем.
– Мясо какое дряблое – будто всю подмышку шприцами источили, – ворчал бывший губернатор. – А вот и пузыри, – констатировал он.
Прохор насторожился:
– Какие такие пузыри?
– Вы не знаете? – удивился Михайлов и начал терпеливые объяснения: – Мне, когда еще пешком под стол ходил, уколов много ставили. Четыре недели, три раза в день. После курса антибиотиков всегда уплотнения остаются в мягком месте. Болят, если зацепишь. И долго же рассасываются, месяцами. Опасное дело! Загноиться могут. Для профилактики нужно грелку прикладывать. Мать еще пуховым платком обвязывала…