Матильда Ваньковская, по мужу Бендерецкая – обрусевшая полька из Томашовского уезда Люблинской губернии, дом в К-ком переулке достался по наследству от мужа Адама Бендерецкого, вдовствует десять лет, детей, родни не имеет. Поведения благонамеренного, дом содержит в порядке.
Модест Багулин – сын разорившегося купца из Гатчины, живет в небольшой квартирке, охвачен стремлением собрать хоть какой-то капитал, без устали работает на страховом поприще. Человек приятный, общительный, балагур. Страховое товарищество «Саламандра» подтвердило, что Модест Багулин – один из лучших страховых агентов: тогда как основная масса едва зарабатывает рублей сорок – пятьдесят в месяц, улов Модеста Багулина доходит в иные месяцы аж до двухсот рублей!
Дмитрий Формозов – единственный сын инспектора уездных училищ Архангельской губернии Андрея Бенедиктовича Формозова и его супруги Ксении Карповны, закончил гимназию, затем университет, после чего пошел по линии Министерства просвещения... По рекомендации казначея Человеколюбивого общества Михайловского, дальнего родственника матери, был принял на службу в Ведомство учреждений Императрицы Марии Федоровны. Скромен, опрятен, услужлив, добросовестен, нареканий по служебной линии не имеет.
Что же касается мистера Стрейсноу, то относительно него еще вчера был отправлен запрос в Англию, но сведения придут не ранее, чем через несколько дней. Одно можно утверждать с уверенностью, отпечатки пальцев мистера Стрейсноу не значатся ни в одной дактилоскопической картотеке России.
Впрочем, то же самое относится и к господам Багулину и Формозову.
Вот и получается, что, как ни крути, основной подозреваемый в убийстве – Роман Закряжный, привравший насчет холста с вышивкой. Карл Иванович встал с кресла, прошелся по комнате, поглядел в окно. Даже сквозь стекла было слышно звонкое щебетание птиц – и это в начале апреля! Наверное, весна будет ранней, а лето – жарким.
Вирхов три раза присел, вытянув руки вперед, затем сделал несколько наклонов туловища в сторону – с удовольствием почувствовал, как напряглись мышцы на плечах и спине. Для своего возраста он был еще в очень неплохой форме.
Взбодрившийся таким образом следователь решил прекратить бесплодные размышления и начать действовать.
Он подошел к столу и нажал кнопку электрического звонка. Когда появился дежурный курьер по коридору, велел ему привести в кабинет задержанного Романа Закряжного. Потом заглянул в смежную комнату и пригласил притихших там письмоводителя и кандидата занять свои места в кабинете.
Художник явился в дверях кабинета и быстро устремился к вирховскому столу, на ходу выпаливая вопрос за вопросом: