Карл Иванович нажал кнопку электрического звонка и попросил появившегося дежурного курьера привести Ваньку Попова.
– Ну что, Павел Миронович, – дружески посмотрел он на осунувшееся лицо вернувшегося кандидата, – готовь бумаги, еще писанина будет. Иван Попов, сын Михайлов, родился в Тверской, из мещан.
Босяк появился на пороге без смущения – с явно выраженным неудовольствием.
– Подтверждаешь ли ты, Ванька, что видел ожившего Петра Великого с арапчонком? – после необходимых формальностей спросил устало Вирхов, не приглашая оборванца сесть.
Живописные грязные лохмотья Ваньки, наверное, кишели вшами, спутанные остатки волос торчали вкривь и вкось, черная повязка закрывала правый глаз. Из-за пазухи арестованного торчало что-то продолговатое, завернутое в грязную тряпицу.
– Нет у вас уважения к простому человеку православному, – расплылся в наглой улыбке Иван. – А каждый человек – Божье творение и тайна. Он, как писал Достоевский, всечеловек.
– Хватит балаболить, – прервал его Вирхов, – отвечай на вопрос. Достоевским он меня поучает.
– А Федор Михайлович-то был прав, надо, надо всем вам, прислужникам убийц и невольным кровопивцам, идти на Сенную площадь да землю целовать.
– Смотри, Ванька, – пригрозил Вирхов, – сейчас в желтый дом отправлю, там быстро на тебя смирительную рубашку наденут да цепями к койке прикуют.
– Не пугайте меня! Не пугайте! – нагло ответил оборванец. – Пострадать за правду-матушку не боюсь! И Христос за истину пострадал!
– Распятия добиваешься? – Вирхов угрожающе сдвинул брови. – Смотри, доиграешься. Отвечай на вопрос. Видел или нет призраков?
– Видел, видел, – радостно откликнулся Ванька. – Разгуливают по столице Российской, не дают дремать на пуховиках преступникам.
– Куда призраки направлялись?
– Да кто ж их знает? Длинный император, согнувшись и надвинув на лоб шляпу, к Александринке побрел, а арапчонок за ним устремился... Крался по кустам, как тать в нощи...
– Скройся с глаз моих, Ванька, – сказал Вирхов, – да смотри, чтоб более на Невском я тебя не видел.
Бродягу выпроводили. Вирхов нажал кнопку электрического звонка – на пороге возник дежурный курьер.
– Полюбопытствуй, голубчик, – сказал мягко Вирхов, – не готова ли экспертиза по той бумажке, что найдена в Аничковом?
– Готова, господин Вирхов, – вытянулся курьер, – уже докладывали, да вы заняты были, не хотел мешать дознанию.
– Хорошо, доставь результаты сюда. Я хочу взглянуть.
Не прошло и пяти минут, как Карл Иванович держал в руках снимки, сделанные в фотолаборатории. Судя по ним, возле камина в Аничковом валялась записка следующего содержания: «Клавка, чертова кукла, беги на Обводный к полудню к своему Адриану».