– Мама! Мамочка! – закричала, влетая в столовую, младшая дочь профессора. – В городе опять пожар!
В комнате кроме Елизаветы Викентьевны находились Брунгильда и доктор Коровкин.
– Что? – Брунгильда вскочила. – Пожар? Где?
Клим Кириллович растерянно глядел на Муру. Елизавета Викентьевна покачала головой.
– Погоди, Мурочка, не кричи. Садись за стол, мы чаевничаем. Расскажешь все по порядку. Но сначала поешь.
Мура повиновалась. Усевшись рядом с Климом Кирилловичем, она обвела глазами стол: ломтики ветчины, телятины, домашнего сыра выглядели так аппетитно. В окружении тарелочек с печеньями, вареньями, лимоном красовался и графинчик с красным бордоским вином – не пьянящим, душистым Шато-Лярозом потчевали Клима Кирилловича, как догадалась Мура, хотя хрустальные рюмочки с напитком густого рубинового цвета стояли и перед матерью, и перед усевшейся на свое место сестрой.
– А вот теперь рассказывай, – сказала Елизавета Викентьевна, когда увидела, что голодный блеск в глазах Муры пропал. – Неужели в Публичной библиотеке произошло возгорание?
– Нет, мамочка, все гораздо хуже, – Мура отвела глаза от тарелки с сыром, – пожар произошел в Аничковом дворце.
– Как в Аничковом дворце? – воскликнула Брунгильда. – Не пострадал ли Дмитрий Андреевич?
– Если кто и мог пострадать, так это Екатерина Борисовна, – доктор слегка покраснел.
Мура выдержала театральную паузу и, поймав взгляд доктора, глядевшего на нее с опаской, с наслаждением произнесла:
– Милая Катенька, Клим Кириллович, не пострадала. Она в это время развлекалась с господином Холомковым.
– Не может быть, – неуверенно произнес доктор: он начинал подозревать, что Мура специально выдумывает неприятные колкости о Кате. – Впрочем, все равно. – Морщинка, обозначившаяся было между его бровей, разгладилась. – Вы думаете, пострадал портрет, писанный Романом Мстиславовичем?
– Я не только так думаю, но и собственными глазами видела, как господин Закряжный, обезумевший, бегал по Невскому, вызывал пожарных, кричал, что гибнет его шедевр!
О еде Мура забыла, ее снова охватило возбуждение.
– Прямо напасть какая-то, – вздохнула Елизавета Викентьевна. – Один за другим, один за другим – так и горят его несчастные полотна.
– А зрелище было эффектное! – Мура положила себе на тарелку кусочек сыру и теперь намазывала маслом хлеб. – Я залюбовалась на то, как действуют пожарные. И полиция быстро прибыла и оцепила дворец. А как вы оказались здесь, милый Клим Кириллович? – Любопытство не давало Муре покоя. – Мы же с вами сегодня виделись.
– Когда Брунгильда вернулась из консерватории, выяснилось, что Ипполит не может сегодня ее сопровождать: у него назначена срочная встреча, – пояснила Елизавета Викентьевна, – мы и позвонили Климу Кирилловичу. Он был так любезен, что согласился поехать в гостиницу к мистеру Стрейсноу. Но сэр Чарльз не позволил доктору взглянуть на его рану и, как я поняла, рассердился.