удачи, и идем каждый к своему мотоциклу и своей группе поддержки. Отец вручает мне
каску и очки, и, подойдя ко мне поближе, интересуется:
- Ты что, пытаешься вызвать ревность у своего жениха с помощью Давида
Гепардо?
- Папа, у меня нет жениха, - настаиваю я.
Отец смеется, и прежде, чем он успевает что-либо сказать, я добавляю:
- Если ты имеешь в виду того, о ком я думаю, то, я тебе уже сказала, мы
расстались. Все кончено!
Папа, добрая душа, вздыхает:
- Полагаю, что Эрик так не думает. Он не позволит вашим отношениям так
закончиться.
- Мне все равно, папа.
- Ага! Ты такая же упрямица, как твоя мать. Такая же!
- Ну, я рада, - расстроенно отвечаю я.
Папа качает головой, вздыхает и тут вдруг мне весело заявляет:
- Тише, тише, смугляночка! Мужчинам нравятся сложные женщины, а ты, жизнь
моя, именно такая. Такова уж твоя натура, котенок, доводить мужчин до безумия, -
смеется он. – Я не позволил сбежать твоей матери, а Эрик не позволит сбежать тебе. Вы
оба такие замечательные и интересные люди.
С яростью я нахлобучиваю шлем и надеваю очки. Я не хочу разговаривать. Я
завожу мотор и подъезжаю на мотоцикле к стартовой решетке. Как и в прошлые заезды,
здесь я сразу же сосредотачиваюсь, и в ожидании старта периодически завожу мотор.
Разница только в том, что сейчас я обижена, очень обижена, и это сводит меня с ума. Мой
отец, который знает меня лучше, чем кто-либо другой на свете, знаками показывает мне
со своего места, чтобы я сбавила обороты и расслабилась.
Гонка начинается, и я понимаю, что мне нужно с самого начала занять выгодную
позицию, если я хочу достигнуть намеченной цели.
Мне это удается, и я несусь так, будто продала душу дьяволу. Я сильнее рискую и
еще больше наслаждаюсь адреналином, которым пропитан воздух вокруг. Прыжок,
крутой поворот! Краем глаза, я замечаю, что Давид и еще один мотоциклист обходят меня
справа. Я прибавляю газ. Мне удается оставить позади одного из них, но Давид Гепардо –
слишком хороший гонщик, и прежде, чем мы достигаем более ухабистого участка трассы,
он разгоняется и прыгает через ямы. Мне же остается только терять здесь драгоценные
секунды, пробираясь по этим ямам и чуть не падая на ухабах. Но нет, я не падаю. Я
стискиваю зубы, мне удается не потерять контроль над мотоциклом, и я ускоряюсь. Мне
не нравится терять ни одной позиции.
Я еще сильнее жму на педаль акселератора и застаю Давида врасплох. Обхожу его,
он опять меня обгоняет. Мы резко поворачиваем, и тут нас обоих обходит третий гонщик.